Мученик

Невдалеке от поверхности аппарат замедлил ход. Олтмэн пытался рассчитать время таким образом, чтобы в тот самый момент, когда батискаф окажется в отсеке на плавучей базе, сигнал достиг наивысшей мощности и Хендрикс пришел в сознание.

Расчеты оправдались: аппарат уже полностью находился в отсеке, когда Хендрикс громко застонал, веки его зашевелились. Олтмэн присел рядом, распутал узлы, державшие вместе конечности, потом освободил ноги, но руки оставил связанными. Одну из импровизированных веревок он размотал, оторвал от нее кусок ткани и сунул себе в карман. Покончив с этим, он помог Хендриксу встать на колени.

Конечно, это было жестоко, но другого выхода Олтмэн не видел.

– Где ваш отец? – громко спросил он.

На мгновение взгляд Хендрикса сделался осмысленным, но тут же глаза разъехались и завращались в разные стороны.

– Хендрикс! – снова позвал Олтмэн. Нужно было спешить. Уровень воды в отсеке понизился так, что стал виден мостик. Уже недолго осталось до того момента, когда воду полностью откачают и в помещении появятся люди Маркоффа. – Где ваш отец?

На этот раз Хендриксу удалось сконцентрировать внимание, и он уставился на Олтмэна:

– Отец. Он только что был здесь.

– Мы оставили его внизу, – подсказал Олтмэн. – Бросили. Вернее, это вы его бросили.

На мгновение Хендрикс замер, а потом неожиданно издал чудовищный вопль отчаяния и с силой боднул Олтмэна в грудь. Боль была адская. Он навалился на Олтмэна сверху и, неся какую-то околесицу, попытался ударить его по лицу.

Хендрикс обнажил зубы в жуткой гримасе и мотал головой – дикий зверь, а не человек! Олтмэн поднял руки и, напрягая мышцы, попытался отпихнуть от себя безумца, но тот был слишком тяжелым, а отчаяние придало ему дополнительных сил. Он давил и давил, и зубы медленно, но неотвратимо приближались к лицу Олтмэна. Тот закричал – теперь он пришел в настоящий ужас – и снова попытался сбросить с себя огромную тушу и откатиться в сторону. Но все было безуспешно.

И когда он уже подумал, что не сможет больше сдерживать разъяренного Хендрикса, люк батискафа с шипением открылся, внутрь залетел охранник и немедленно ухватил безумца за шею. Олтмэн отполз в сторону, встал на ноги, едва уклонился от столкновения с нырнувшим внутрь вторым охранником и поспешил по лестнице к ведущему на волю люку. Наверху возле аппарата стояла группа вооруженных людей в форме, их стволы были направлены на выбиравшегося из люка Олтмэна. Он прошел мимо них, обогнул батискаф, но неожиданно поскользнулся и, вместо того чтобы ступить на мостик, полетел в воду.

У Олтмэна было в запасе всего несколько секунд. Задержав дыхание, он поплыл под водой к смотровому иллюминатору, вытащил из кармана предусмотрительно подготовленный кусок ткани и быстро собрал в него несколько фрагментов розовой субстанции. Сквозь стекло он успел увидеть, как Хендрикс отчаянно борется с двумя противниками; им уже удалось повалить здоровяка на пол. Мокрую тряпицу с драгоценной находкой он скомкал и засунул подальше в карман, а потом уже всплыл на поверхность.

И погрузился в какофонию криков и воплей. К Олтмэну моментально протянулось сразу несколько рук, ему помогли выбраться из воды на мостик. Кто-то уже заворачивал его в полотенце.

– Не убивайте Хендрикса! – услышал Олтмэн собственный крик. – Он сам не соображает, что творит!

В следующий миг его уже вытолкнули из отсека.

38

Олтмэну разрешили ненадолго заскочить в каюту и переодеться. Воспользовавшись случаем, он ухитрился незаметно вытащить из кармана сверток и засунуть в бутылку из-под воды. Бутылку он спрятал в ящике шкафа и после этого в сопровождении охранников покинул каюту.

В душевой Олтмэн разделся и забрался под теплые струи. Закончив водные процедуры, он обнаружил, что одежда исчезла. Олтмэн спросил охранников, где она, но ответа не дождался.

Чувствуя на себе безразличные взгляды, он переоделся в чистое и, повинуясь указующему жесту, направился за ними следом.

– Куда мы идем?

– На доклад, – соизволил ответить один из сопровождающих.

Спустя несколько минут они оказались в командном центре. Едва Олтмэн вошел, находившиеся в помещении потянулись к выходу, так что через минуту Олтмэн оказался наедине с Маркоффом.

– Ну что же, – произнес тот, – послушаем. Рассказывайте все с начала и до конца.

Он рассказал почти все. Упомянул про странную рыбу, зная, что Маркофф так или иначе увидит запись. Сообщил о непонятных розовых полосках, но умолчал о том, что собрал несколько фрагментов субстанции. Информировал о проблемах с прекратившими работу механизмами, объяснил, что, похоже, они перестали получать команды с поверхности, хотя могли выйти из строя и по другой причине. Описал, каких успехов удалось добиться в ходе исследований. Маркофф молча его слушал и иногда кивал.

– Что случилось с Хендриксом? – спросил он наконец.

– Как он?

Маркофф пожал плечами:

– Бредит. Все говорит о своем отце. Ему вкололи лошадиную дозу успокоительного.