Мучимые ересями

— Не так плохо, как могло бы быть, Ваше Величество. — Он пожал плечами. — Целители будут заняты какое-то время, но городская стража успела вовремя, чтобы никого не линчевали, а пожарные удержали огонь всего в одном квартале вокруг церкви.

— Лучше бы этого не было, — тихо сказала она, продолжая глядеть на дым, и Сихемпер снова пожал плечами. Она поняла, что его симпатии были откровенно ограничены. С другой стороны, её оруженосец всегда был… прямолинейным парнем. Но потом он немного удивил её.

— Они рассержены, Ваше Величество, — сказал он. — Рассержены и, я думаю, им стыдно. Насколько нам известно, все эти ублюдки — прошу прощения — были черисийцами, и им кажется, что виновато всё их королевство.

— Это такая глупость! — грустно сказала она. — Три четверти людей в отряде тоже были черисийцам, и они погибли, в попытке остановить это!

— Конечно, это так. И, в конце концов, остальная часть Черис тоже вспомнит об этом. Но не сейчас.

Шарлиен кивнула, зная, что был прав. Зная, что она не могла ожидать ничего другого, и, что она благодарна за то, что, как сказал Сихемпер, городская стража прибыла вовремя, чтобы, по крайней мере, предотвратить любые несчастные случаи. Ей хотелось бы, чтобы стража успела туда вовремя, чтобы помешать толпе поджечь Церковь Лангхорна Благословенного, но это, вероятно, было слишком большим ожиданием.

Время от времени она задавалась вопросом, действительно ли Кайлеб и архиепископ Мейкел поступили мудро, позволив Храмовым Лоялистам, открыто заявлявшим о своей неизменной верности Совету Викариев, объявить одну из самых больших церквей города своей. Она особенно обеспокоилась, когда люди, которые продолжали там молиться, начали переселяться вместе со своими семьями в многоквартирные дома и апартаменты, сгрудившиеся вокруг церкви, образовывая собственный маленький анклав в самом сердце Теллесберга. То, что произошло сегодня, только подчёркивало её прежние опасения, но она всё ещё не могла придумать лучшего решения, чем то, которое принял Кайлеб. Каковы бы ни были недостатки этого решения, она согласилась с ним и архиепископом, что последнее, что они могут себе позволить — это подтвердить утверждения инквизиции о «кровавом подавлении истинной Церкви в раскольнической Черис», фактически преследуя Лоялистов.

«Что же, мы не отняли у них их церковь… хотя Инквизиция ни на минуту не признает этого»!

Она стояла там, разделяя дружеское молчание с Сихемпером, пока не почувствовала, что темнота полностью не окутала всё вокруг, затем глубоко вдохнула.

— Полагаю, мне следует вернуться внутрь, — сказала она ему.

— Ну, если ты настаиваешь, — сказал другой голос. — Но мы только что прибыли сюда, знаешь ли.

Она подпрыгнула, затем повернулась с вскриком изумления — и радости — когда увидела двух мужчин, стоящих позади неё.

— Кайлеб!

Позже она так и не смогла вспомнить всё в деталях. Она помнила только его руки на себе, сокрушительную силу его объятий и горячий, сладкий вкус его губ. Она смутно сознавала, что Мерлин и Сихемпер стоят позади, наблюдая за ними с идеально подобранными улыбками, несмотря на удивление её оруженосца от их внезапного появления, и ей было всё равно.

Затем, наконец, руки Кайлеба чуть ослабли, по крайней мере, настолько, чтобы она могла дышать, и она услышала, как Мерлин хихикнул.

— Я подумал, что скоро им придётся глотнуть воздуха, — сказал он Сихемперу. — Хотя я уже начал думать, что, возможно, ошибся.

Сихемпер превратил свой собственный смешок в довольно неубедительный кашель, и Кайлеб улыбнулся.

— Надеюсь, ты не забыл захватить свои карты, — сказал он Мерлину.

— А почему так может быть, Ваше Величество? — вежливо осведомился Мерлин.

— Потому что вам с сержантом Сихемпером придётся провести здесь по меньшей мере час или около того, развлекаясь чем-нибудь!

— Ах, эта порывистость юной любви! — ответил Мерлин, и Шарлиен почувствовала, как запылали её щеки, хотя она засмеялась. Это было странно. Даже Сихемпер и Сейра никогда не проявляли подобной фамильярности, и всё же это казалось совершенно естественным — даже уместным — когда исходило от капитана Атравеса.

— Как вы двое здесь оказались? — требовательно спросила она, и Кайлеб покачал головой.

— Это часть того, о чём мы собираемся тебе рассказать, любимая, — сказал он. — И поверь мне, тебе будет трудно поверить в это, но всё это правда. И слава Богу за это! Если бы Мерлин не следил за тобой, он бы не успел вовремя…

Его голос затих, и Шарлиен ахнула, когда его руки снова почти судорожно обхватили её. Он понял, что пытается её раздавить, и ослабил объятия, бормоча извинения.

— Не волнуйся. Я не настолько хрупкая, — заверила она его, обхватив своими ладонями его лицо. Бакенбарды зашевелились под её ладонью, словно щёточка из тонкого шёлка, и она улыбнулась. — И когда же ты это всё отрастил? — спросила она, дёргая его за молодую бородку.

— Я просто был слишком занят, чтобы бриться, — сказал он ей с улыбкой.

— Ну конечно же. — Она дёрнула снова, достаточно сильно, чтобы он поморщился, затем посмотрела мимо него на Мерлина.