Мучимые ересями

Он с улыбкой поклонился ей, и глаза Шарлиен сузились от внезапной догадки. Жена Зелёной Горы, с которой он прожил более тридцати лет, умерла три года назад, а королева-мать Элана почти тринадцать лет была вдовой. Они знали друг друга буквально с детства и всегда были близки, даже до смерти короля Сейлиса. С тех пор они работали друг с другом — и с ней — как политические союзники, которые полностью полагались друг на друга, и императрица внезапно задалась вопросом, как ей удалось упустить другие пути, по которым они постепенно сближались.

«Вот интересно, если…»

Она поспешно оборвала свою мысль. В основном потому, что это было не её дело, пока они были достаточно сдержанны, чтобы их отношения не превратились в политическую проблему, но также и потому, что она так долго думала о них как о матери и дяде Мареке, что думать о них как-то иначе казалось ей немного неправильным.

— Как сильно ты скучала по тому, что я делала что, мама? — спросила она невинным тоном.

— Смеялась, — просто ответила королева-мать Элана. — Конечно, больше всего я скучала по твоему хихиканью.

Шарлиен усмехнулась и покачала головой, затем решительно повернулась спиной к окну и заняла своё место за столом.

— Я тоже скучала по тебе, мама… и по тебе, Марек, — сказала она более серьёзно.

— Это чувство взаимно, — сказал ей Зелёная Гора, — и не только потому, что у нас вас ждёт такая кипа документов. Конечно, — настала его очередь многозначительно взглянуть в окно, — мы уже довольно давно ожидали, когда вы вернётесь домой.

— Я знаю, знаю, — сказала она с раскаянием. — Просто было то одно, то другое, и мы с Кайлебом оба думали, что…

— Дорогая, мы все знаем, о чём думали вы с Кайлебом. Если уж на то пошло, мы согласны с тобой, — сказала Элана, протягивая тонкую руку и кладя её на предплечье дочери. — Я не буду притворяться, что я не обиделась на решение, которое задержало тебя там так долго… то есть, пока я не встретила Кайлеба на пути в Корисанд. — Она тепло улыбнулась дочери и закатила глаза. — Какой восхитительный молодой человек! Ты ухитрилась поймать с ним неплохой улов, Шарли!

Если её целью было послушать хихиканье дочери, то ей это превосходно удалось, и Шарлиен покачала головой.

— Я не могу не согласиться ни с чем из этого, матушка, — сказала императрица. — С другой стороны, тебе, наверное, стоит подумать о том, что за последние полгода он навещал Черайас чаще, чем Теллесберг.

— Конечно, так и есть. Вот откуда я знаю, что твоё решение остаться в Теллесберге диктовалось интересами государства, основанным на холодном политическом расчёте и вашем чувстве долга, моя дорогая. Учитывая, какой он… вкусный, это единственная мыслимая причина, по которой тебя не было здесь всё это время!

— Я рада, что ты оценила те жертвы, на которые я была готова пойти.

— Конечно, оценили, — сказала королева-мать более серьёзно. — Но тот факт, что мы могли согласились с твоим решением, не означает, что мы не скучали по тебе.

— Если бы я только могла быть в двух местах одновременно, — вздохнула Шарлиен.

— Если бы вы могли, жизнь была бы намного проще, — согласился Зелёная Гора. — Но, раз вы не можете, мы просто должны сделать всё, что в наших силах, не так ли?

— И если я не упоминала об этом раньше, я хочу, чтобы вы знали, как я благодарна вам за то, что вы двое помогаете мне в этом, — сказала Шарлиен со всей искренностью.

— Мне кажется, вы упоминали об этом раз или два, — сказал он.

— Возможно, даже чаще, — добавила королева-мать. — Конечно, я должна проверить свой дневник, чтобы сказать точно.

— Хорошо. — Шарлиен улыбнулась. — Моя мама учила меня благодарить людей, когда они оказывали мне маленькие услуги, например, управляли моим королевством в течение года, пока я отправлялась погулять, а вышла замуж.

Зелёная Гора рассмеялся, но вокруг глаз Эланы пробежали морщинки.

— Меня беспокоило не замужество, дорогая. По крайней мере, после встречи с Кайлебом. — Она постаралась, чтобы её голос звучал непринуждённо, но ей это не удалось, и настала очередь Шарлиен успокаивающе коснуться её руки.

— Мама, я не могу выразить, как мне жаль, — тихо сказала она.

— Не говори глупостей, — сказала Элана. Резкость, которую она вложила в свой голос, была опровергнута непролитыми слезами, блестевшими в её глазах, но она выпрямилась в кресле и глубоко вздохнула. — Биртрим всегда принимал свои собственные решения — ты знаешь это, как и все остальные. И, как и все остальные, он принял это сам, и никто другой не несёт ответственности за его действия. Я только благодарю Бога, что этот монстр Хэлком не преуспел!

— Можешь поблагодарить за это Эдвирда и остальных моих телохранителей, мама, — мрачно произнесла Шарлиен. — Без них…

Она позволила своему голосу затихнуть, качая головой, и Зелёная Гора кивнул.

— Я уже поблагодарил — Эдварда, я имею в виду, — сказал он ей. — Я также предложил ему более существенный знак моей благодарности. Но он отказался.

— Вежливо, я надеюсь?

— Да, Ваше Величество. — Зеленая Гора улыбнулся ей. — На самом деле, он был очень вежлив.