Ученые не могут образовать небольшую группу избранных, далекую от других людей и от практических требований; как члены огромного коллектива тружеников, они должны заботиться о том, какое применение получат их открытия.
В науке следует интересоваться явлениями, а не людьми.
Существуют ученые – садисты, которые охотнее выиски-
вают ошибки, нежели устанавливают истину.
Человек в процессе познания природы может отрываться от своего воображения, он может открыть и создать даже то, что ему не под силу представить.
Мою научную работу в крайнем случае сделают и другие. А если не защитить науку, то не будет и самой науки.
Основатели научных теорий лучше продолжателей и комментаторов отдавали себе отчет во всех слабостях и недостатках своих теорий. Со временем их оговорки постепенно забываются; то, что для них было гипотезой, превращается в догму, становящуюся все более непререкаемой по мере удаления от первоисточника… На каждом этапе развития человечества мы встречаемся с одной и той же тенденцией к преувеличению значения уже полученных результатов и с верой в то, что эти результаты являются ключом к познанию всех тайн вселенной.
Знающий не говорит, говорящий не знает.
То, что мы знаем, – ограничено, а то, чего мы не знаем, – бесконечно.
Открытия заключаются именно в сближении идей, которые способны к взаимной комбинации, но оставались пока изолированными одна от другой.
Настоящее всегда чревато будущим.
От живого созерцания к абстрактному мышлению и от него к практике – таков диалектический путь познания истины, познания объективной реальности.
Без «человеческих эмоций» никогда не бывало, нет и быть не может человеческого поиска истины.
Ум человеческий открыл много диковинного в природе и откроет еще больше, увеличивая тем самым свою власть
над ней, но это не значит, что природа была созданием нашего ума или абстрактного ума.
Трудящиеся тянутся к знанию, потому что оно необходимо им для победы.
Невежество менее удалено от истины, чем предрассудок.
Точка зрения жизни, практики должна быть первой и основной точкой теории познания.
Чудесное пророчество есть сказка. Но научное пророчество есть факт.
Мечты двигают прогресс.
Кто ссылается только на авторитет, тот применяет не свой ум, а скорее свою память.
Спорьте, заблуждайтесь, ошибайтесь, но, ради бога, размышляйте, и хотя криво, да сами.
Там, где прежде были границы науки, там теперь ее центр.
Человек родился быть господином, повелителем, царем природы. Но мудрость, с которой он должен править, не дана ему от рождения. Она приобретается учением.
Математика – это язык, на котором говорят все точные науки.
Великое искусство научиться многому – это браться сразу за немногое.
За общую пользу, а особливо за утверждение наук в отечестве и против отца своего родного восстать за грех не ставлю.
Математику уже затем учить надо, что она ум в порядок приводит.
Если сравнить интеллект с растением, то книги подобны пчелам, переносящим оплодотворяющую пыльцу от одного ума к другому.
Наука захватывает нас только тогда, когда, заинтересо-
вавшись жизнью великих исследователей, мы начинаем следить за историей развития их открытий.
В науке нет широкой столбовой дороги, и только тот может достигнуть ее сияющих вершин, кто, не страшась усталости, карабкается по ее каменистым тропам.
Наука совсем не эгоистическое удовольствие, и те счастливцы, которые могут посвятить себя научным задачам, сами первые должны отдавать свои знания на службу человечеству.
Книга – орудие производства умственного труда.
Умы всегда связаны невидимыми нитями с телом народа.
Воображение – это великий дар, так много содействовавший развитию человечества.
Роль наук служебная, они составляют средство для достижения блага.
Посев научный взойдет для жатвы народной.
Лекция, перегруженная фактами, напоминает очаг, до того заваленный дровами, что он начинает затухать.
Если справедливо, как это часто утверждают, что нельзя жить без веры, то последняя не может быть иной, как верой во всемогущество знания.
Говорить не думая – это стрелять не целясь.
Утром не встал – потерял день, в детстве не учился – потерял жизнь.
Нет стремления более естественного, чем стремление к знанию.
Симметрия нравится потому, что она представляет собою ясность. Наш дух, который непрестанно жаждет познания, охватывает и схватывает бла-
годаря ей совокупность предметов без затруднений.
Главное, что должно дать образование и о чем часто забывают, – это не «багаж» знаний, а умение владеть этим «багажом». Это и есть главная цель любого, в том числе высшего образования.