Мудрый король

– Им вообще нельзя говорить о том, что у монахов принято называть «плотскими наслаждениями». Впрочем, этот грех можно оправдать, когда он связан с продолжением рода. А вот если ты не женат, то близкое отношение с женщиной считается заведомым грехом. Но самое смешное впереди. Им запрещено общаться с женщинами, даже опасно смотреть им в лицо. Нельзя целовать ни вдову, ни деву, ни мать, ни тетку, ни сестру. Да провалиться мне на этом месте, если я стану тамплиером! Ведь я не смогу потом поцеловать ни мать свою, ни другую красотку, коих немало бродит по свету.

– Вот так орден! – воскликнул Гарпен де Казалис. – Клянусь обедней, лучше быть простым монахом, нежели храмовником! В монастыре можно позволить себе что угодно, не боясь предстать пред очами Господа с чистой совестью. А взять монахинь? Да больше половины их шастает по мужским монастырям да по всяким злачным местам. При этом называют себя невестами Христовыми. А тому не всё ли едино – девица она или уже баба? Один черт – бесплотный дух. Да и какая охота блудить, когда прибили гвоздями к кресту, а потом сняли? Небось и пониже живота гвоздь всадили.

Громкий хохот армии наемников был ответом на эти слова. Филипп ужаснулся. Катары – это, оказывается, еще полбеды. Послушали бы этих головорезов, откровенно насмехающихся над Евангелием, над жизнью Христа!

Он бросил взгляд на Гарта, думая найти в нем своего единомышленника. Но бывший каноник, не отличавшийся особой набожностью, смеялся вместе со всеми. Впрочем, поглядев на Филиппа, стер ладонью улыбку с лица.

– Не свисти, Гарпен, – крикнул еще один рутьер, видимо, его приятель, – ты бы и сам пошел к храмовникам, да привык к обжорству, а они этого не любят. Да и до баб ты большой охотник. А вот что касается Андре, то тут совсем другая история. Он бастард, в этом его беда, а может, и счастье. Внебрачные сыновья в орден Храма не принимаются.

– А ведь я хотел было, – подал голос Андре де Бланфор. – Они берут почти всех, но почитают лучших, а не знатных. Это для того, кто хотел стать не рыцарем, а монахом. Но я не хотел, а знатностью не вышел, иначе попал бы в ополчение.

– Что же тебя потянуло туда? – спросил Бильжо. – Ах да, тебя ведь отлучили от Церкви, а рыцари Христа вербуют не глядя на это.

– Во-первых, я был беден тогда, а их совершенно не интересовало содержимое моего кошелька. Во-вторых, там был мой брат.

– Что с ним стало? Умер?

– Он сражался с неверными, как лев с собаками. Лишь Богу известно, сколько сарацин пало под его мечом. Но и рыцари несли потери. Однажды они сопровождали короля Иерусалима и попали в засаду. Триста братьев пало в том бою, остальных мусульмане взяли в плен. Среди них был и мой брат Бертран. Потом его отпустили, и он слал письма королю Людовику, где указывал на великое множество воинов султана Нуреддина и описывал их наглость. Он рассказывал ему о сражениях и захвате большого города. Затем они выступили в поход, но их настигли магометане и перерубили всех до единого… Так погиб мой брат, и я дал клятву отомстить за него и всех рыцарей, которые пали в бою с исламистами. Пока я жив, клянусь беспощадно истреблять это поганое племя, невзирая на возраст и род! Попадется мусульманка – и ей вспорю живот, ибо из этого гнилого болота могут выползать только черные ядовитые змеи!

– Тебе скоро представится такая возможность, Андре де Бланфор, – сказал ему Филипп. – Саладин, племянник Нуреддина, не дает покоя христианам на Святой земле, совершая на них нападения. Будем надеяться, папа объявит Третий крестовый поход, и тогда все мы посчитаемся с врагом за смерть наших братьев во Христе.

– Насколько мне известно, тамплиеры и вправду поначалу представляли собой рыцарское братство для защиты паломников, – подал голос Риго Селлерье. – Но лет сорок назад они прониклись настоящим воинским духом, а за ними и госпитальеры. Сколько их погибло с тех пор от рук неверных! Много рыцарей захоронено в нашем монастыре, среди них великие магистры. Эти долго не жили. Три, от силы пять лет – и вот уже их сенешаль становится новым магистром.

– Вообще, в тамплиеры шли те, кто желал возродить истинный дух рыцарства и спасти собственную душу, – сказал Симон де Фоконбер. – Ведь обычный рыцарь – это прежде всего разбойник, грабитель и убийца. Его христианский долг – защита бедных, вдов, сирот, священников и нищих. Это всё он презирает так же, как и любую справедливость. Когда он начинает понимать, что должен снять с себя проклятие, наложенное на него не только епископом, но и просто людьми, он вступает в братство тамплиеров. А потом надевает на себя белую рясу или плащ – знак того, что он оставил темную жизнь и через жизнь светлую должен вернуться к своему Творцу. После этого они разделяются на светских и религиозных воителей. Так повелел им Бернар Клервоский. Воины Христовы смело сражаются в битвах за Господа своего, не боясь смерти, ибо она получена от Христа. Кроме того они защищают слабых, обиженных, паломников… но что это? Или меня обманывают мои глаза, или я вижу впереди одного из них!