Муфта, Полботинка и Моховая Борода (книга 3, с иллюстрациями)

— Какая благодать, — сказал он, оглядывая комнату. — Как здесь спокойно! Честно говоря, я пришёл к вам, чтобы ненадолго укрыться от своей славы. В моём номере «люкс» беспрерывно звонит телефон, там просто невыносимо оставаться.

— Знакомая история, — кивнул Муфта.

— И конечно, звонят, главным образом, дамы? — спросил Полботинка.

— Главным образом, дамы, — подтвердил самый высокий человек на свете. — Однако попадаются и мужчины, и даже маленькие дети. Всем что-нибудь нужно. Одни хотят со мной встретиться. Другие хотят со мной переписываться. Некоторые хотят со мной сфотографироваться. Поверьте, это ужасно.

— Всё-таки тяжело быть знаменитостью, — заметил Муфта.

— Очень тяжело, — сказал самый высокий человек на свете. — Будучи таким знаменитым, трудно сохранять собственное достоинство. Иногда приходится удирать от поклонников через чёрный ход. Как какому-то жулику.

— Мы понимаем вас, — сказал Полботинка. — Нам тоже знакома слава, и мы прекрасно знаем: люди докучают знаменитостям.

Он рассказал несколько подробнее, что совсем недавно они тоже не знали, куда деваться от своей славы.

— Теперь эти времена благополучно миновали, — заключил он. — После вашего появления в городе на нас больше не обращают внимания.

Самый высокий человек на свете грустно улыбнулся.

— Ну, в таком случае от меня была хоть какая-то польза, — сказал он.

В этот момент зазвонил телефон. Муфта взял трубку.

— Извините, — произнёс женский голос. — Самый высокий человек на свете, случайно, не у вас?

Муфта взглянул туда, где только что сидел самый высокий человек на свете. Там его не было. Он ушёл из комнаты, исчез бесшумно, как тень.

Сенбернар Бенно.

На следующий день, сразу после завтрака, дама решила поиграть с Моховой Бородой в мяч.

Игра заключалась в том, что дама пускала маленький резиновый мяч по полу и кричала: «Апорт!» — а Моховая Борода должен был приносить его. В такую игру дама раньше играла со своей собакой, а слово «апорт» означает «принеси» и применяется при тренировке собак, чтобы приучить их приносить и подавать разные предметы.

Сначала игра в мяч доставляла Моховой Бороде даже некоторое удовольствие, но понемногу утомительная и однообразная беготня порядком надоела. Он уже собирался решительно отказаться от игры, но в это время вдруг раздался звонок, и дама отправилась открывать дверь.

— О, сестра Кирси! — послышался из прихожей её радостный голос. — Какая приятная неожиданность!

— Почему неожиданность? — удивилась гостья. — Вы вчера позвонили мне и пригласили посмотреть на вашего нового любимца.

— Ах да, верно, — улыбнулась дама. — Конечно, конечно. Но знаете, этот любимчик требует такой заботы и внимания, что обо всём остальном я просто забываю.

— Прекрасно вас понимаю, — любезно сказала сестра Кирси. — Когда я завела Бенно, со мной происходило то же самое.

Гостья вошла в комнату, и Моховая Борода увидел, что её сопровождает огромная собака с умной мордой — сенбернар. Это и был Бенно.

— Лежать! — приказала собаке сестра Кирси.

Но Бенно не послушался. Он заметил Моховую Бороду. С величайшим достоинством он подошёл к Моховой Бороде и обнюхал его.

Моховая Борода улыбнулся. Собака сразу понравилась ему. Он дружески погладил Бенно по голове и тихо сказал:

— Ложись!

На этот раз Бенно моментально повиновался и улёгся у ног Моховой Бороды.

Но сестре Кирси такое повиновение не понравилось.

— Фу! Встать! — строго приказала она и пояснила даме: — Обученная собака должна слушаться только одного человека.

Бенно неохотно поднялся и, словно извиняясь, посмотрел на Моховую Бороду.

— Так, — значительно ласковее сказала сестра Кирси. — А теперь лежать!

Бенно выполнил приказание.

Дама внимательно наблюдала за происходящим. И тут ей ужасно захотелось показать сестре Кирси, что её собственность ничуть не хуже собаки.

Она подошла к Моховой Бороде и скомандовала:

— Моховая Борода, лежать!

Моховая Борода продолжал стоять как соляной столб.

— Лежать! — повторила дама.

Но Моховая Борода продолжал стоять. Внутри у него всё бурлило и кипело. Ему сказали: «Лежать!» И рассудок повелевал ему слушаться, чтобы таким образом усыпить бдительность дамы. Чтобы она не догадалась о намерении бежать. А бежать надо, в этом нет сомнений. Но чувства восставали против доводов рассудка. Чувство собственного достоинства не подчинялось рассудку. И — ничего не поделаешь — чувство собственного достоинства оказалось сильнее рассудка.

— Я не лягу, — заявил Моховая Борода.

На щеках у дамы появились красные пятна.

— Ты должен лечь, — настаивала дама. — Я тебе приказываю!

— А я не лягу, — повторил Моховая Борода.

Дама подняла руку. Она была очень рассержена и хотела даже ударить. Но в последний момент всё-таки овладела собой и, натянуто улыбаясь, сказала, обращаясь к сестре Кирси:

— Видите, мой малыш иногда бывает упрямым, и мне придётся ещё немало потрудиться над его воспитанием.

— О да, — сказала сестра Кирси. — Воспитание — дело долгое и серьёзное. Вы представить себе не можете, как я намучилась с Бенно, прежде чем он стал такой воспитанной собакой.