Мухаммед. Жизненный путь и духовные искания основателя ислама. 571—632

Разрушение идолов, вопреки всеобщему ожиданию, не стало сигналом к началу грабежа. Все, чем владели Курайшиты, было оставлено им. Это вызвало недовольство у многих мухаджиров. Когда-то они были изгнаны из Мекки, их имущество захватили Курайшиты. Теперь, после окончательной победы, одержанной ими, они полагали, что вправе потребовать хотя бы возврата отнятого у них добра. Мухаммед им этого не позволил. Со своей стороны он не просил вернуть ему то, что принадлежало ему. Он не вошел в дома Хадиджи и все время пребывания в Мекке оставался в шатре.

Но в душе Мухаммед чувствовал, что напрасно так делает. Любовь к Мекке грозила захватить его и взять верх над долгом правителя. Хотя он сказал: «Мусульмане должны ставить общину выше племени, подчиняться общине, а не племени. Нет между ними ни народов, ни племен, ни ненависти», сейчас для него было невозможно пойти против своего племени, благородного рода Курайшитов.

Поэтому он собрал мусульман и обратился к ним со следующей речью, в которой взвесил каждое слово: «О, люди, Бог сделал Мекку священным городом в тот день, когда создал небо и землю. Этот город будет священным до дня воскресения. Ни одному мусульманину не позволительно ни проливать здесь кровь, ни даже срубить дерево. Это никогда не дозволялось до меня и никогда не будет дозволено после меня. Бог позволил мне в этот момент выступить против жителей города, чтобы заставить их почувствовать тяжесть его гнева. Теперь город вновь священная земля. Вы все, кто слышите меня, объявите об этом тем, кто отсутствуют. Если кто-нибудь вам скажет: „Мухаммед воевал против Мекки“, отвечайте: „Бог позволил это своему посланцу, но вам он не позволяет“».

Данное решение Мухаммеда, принятое, как и все другие, в соответствии с требованиями момента, приобрело в исламе силу закона. Мекка сохранила свой особый статус священного города и осталась вне политических страстей. В следующем году Мухаммед распространил навечно и на весь год священный статус, который Курайшиты давали только четырем месяцам. Святость и мир города соблюдались до современной эпохи. Закон запрещал кровопролитие и сражения в Мекке, чем лишил город политического значения. Потому что на Востоке кровь и политика неразделимы. Мекка, город, к которому обращались все лица в час молитвы, не стал политическим центром, но стал духовным центром ислама.

Речь пророка и его доброжелательное отношение к городу успокоили ансаров, уроженцев Медины. Раньше, когда пророк, преследуемый всеми мекканцами, искал убежища у ансаров, он шумно разошелся с Курайшитами. Медина сжалилась над ним, сражалась за него, разделяла его страдания. Как вознаградить ее за это? Ансары отправились к пророку и напомнили ему слова, сказанные в то время, когда в пустыне не было никого, кто согласился бы принять его.

Пророк с нежностью посмотрел на родной город и сказал:

– О, Мекка, ты самый прекрасный город и любимица Аллаха. Если бы люди моего рода не вынудили меня, я никогда бы тебя не покинул.

Ансары сказали:

– Вот увидите: теперь, когда Мухаммед завоевал свой родной город, он покинет Медину!

Тут Мухаммед вспомнил все, что для него сделали жители Медины. Что же касается взятых им на себя обязательств, они не покинули его памяти. Поставив долг государственного деятеля выше любви к родному городу, он позвал ансаров и сказал им:

– Когда вы поклялись мне в верности, я обязался жить и умереть с вами. Если бы сейчас я вас покинул, то перестал бы быть посланцем Бога.

Действительно, пророк прожил всего две недели в городе, в котором появился на свет, после чего вернулся в Медину. Она была столицей пророка, Абу Бакра, Умара, Усмана и Али, четырех его преемников, которые тоже были уроженцами Мекки.

За закрытыми окнами и дверьми Мекки медленно расходились слухи, что пророк вернулся в родной город не как мститель, обуреваемый жаждой крови. Мало-помалу двери открывались, люди стали выходить на улицы, отправлялись в Каабу и удивлялись обломкам, в которые превратились их боги. Потом они увидели на крыше Каабы негра Билала, раба, которого некогда жестоко пытал его хозяин, племянник Абу Суфьяна, и услышали его громкий голос:

– Вставайте на молитву. Молитва важнее сна.

Люди переглядывались, качая головой. Негр, раб, занимал в исламе высокое положение, был первым муэдзином. Поистине пророк не делал различий между расами и народами.

Пророк приговорил к смерти лишь немногих из своих давних врагов. Да и то, боSльшая часть приговоренных была помилована перед казнью. Лишь двое понесли наказание. Один был бывшим мусульманином, отрекшимся от истинной веры и глумившимся над Кораном, а второй – женщина, чьи язвительные сатирические сочинения оскорбили пророка. Ибо стихи ранили больнее, чем мечи.