Мультиверсум

– Я без понятия, что это значит, но сегодня со мной приключилось кое-что странное. Я как будто залез в голову к людям… – сказал Алекс, озвучивая мысль, которая крутилась над серединой соединяющего их телепатического моста.

– То же самое случилось и со мной. В поезде. На меня посмотрел ребенок и как будто рассказал мне свое воспоминание.

– В твоей голове появились картинки, да?

– Точно. Как будто это была сцена из моего, а не из его прошлого.

– Невероятно! А ведь Марко что-то такое говорил. Беккер был прав… В нас просыпается сила.

– А если эта Мемория существует, то мы даже не знаем, где ее искать, да? И непонятно, почему этот мужчина так ее называет.

«Узнаем», – подумал Алекс, взяв Дженни за руку. Дженни смущенно опустила глаза, улыбнулась и обняла его за шею.

Он наклонялся к Дженни все ближе и ближе, следя за ее взглядом. Затем Дженни подняла лицо и встретилась глазами с Алексом.

Казалось, этот момент длился бесконечно, Алекс слегка растерялся. Вокруг них не было больше дорог, домов, городов. Была лишь пустота, и они в центре. Губы сблизились, соприкоснулись, пальцы переплелись. Алекс и Дженни начали целоваться. Студеный воздух румянил ее щеки и обжигал его лицо.

Пока они целовались, Алекс провел рукой по шее Дженни и коснулся цепочки, на которой висел трискелион. Он открыл глаза, посмотрел на волшебный кулон и вспомнил, что такое же украшение было у маленькой Дженни, которая умерла в возрасте шести лет, в его измерении.

– Этот кулон, – спросил Алекс, вспоминая свое видение в гостиной у Мэри Томпсон, – ты всегда его носила? С детства?

– Он принадлежал моей бабушке. Ей дедушка его подарил. Когда ты сказал мне на днях, что знаешь о трискелионе, я поняла, что ты не галлюцинация.

– Еще не хватало… – Алекс хитро улыбнулся.

Дженни помолчала несколько мгновений, очарованная выражением его лица, потом призналась:

– Так приятно с тобой целоваться! Ты не представляешь, сколько раз я об этом мечтала. Я до сих пор не могу поверить, что все это происходит с нами на самом деле.

– Мы искали друг друга целую вечность, Дженни, – сказал Алекс, прежде чем снова ее поцеловать.

Когда Дженни открыла глаза и склонила голову Алексу на плечо, она увидела очередь из людей, входящих в куполообразное сооружение неподалеку.

– Куда они идут?

Алекс обернулся.

– В планетарий…

Дженни улыбнулась.

– Звезды, они всегда вели меня по жизни.

– А меня звезды привели к тебе, – добавил Алекс и встал со скамейки.

– Что такое? Куда мы идем? – спросила Дженни.

– Смотреть на звезды, куда же еще? – ответил Алекс с улыбкой и направился к планетарию.

Рекламный щит в атриуме перед кассой гласил: «ПУНКТ НАЗНАЧЕНИЯ: “ЗВЕЗДЫ” – ШКОЛЬНЫЙ ПРОЕКТ 2014. ВХОД СВОБОДНЫЙ». Ниже висел постер со светящейся беловатой полосой Млечного Пути, по диагонали пересекающей небесный свод. Люди бродили по залу, а Алекс продолжал испытывать знакомое чувство дискомфорта, не понимая, чем оно вызвано. Дженни посмотрела на красные стулья, расставленные по кругу, чтобы каждый зритель видел перед собой кафедру лектора, выбрала два стула, которые стояли подальше от остальных, и повела к ним Алекса за руку. Зал вмещал до трехсот человек, а в тот день их было, может, около сорока. Дженни села и посмотрела на Алекса сияющими глазами. Что до него, то, учитывая пережитые эмоции и приключения последних дней, возможность провести несколько спокойных часов в приятном месте казалась ему невероятным подарком судьбы. Когда свет погас, публика получила возможность полюбоваться ярким звездным небом на потолке, а Алекс обнял Дженни за плечи.

Лектор занял свое место за кафедрой и прикрепил к лацкану пиджака маленький микрофон. Именно в этот момент Алекс все вспомнил.

– Мы здесь уже были, – сказал он тихим голосом, закрыв глаза и извлекая из уже похороненного прошлого эпизод, который в течение нескольких следующих минут вызвал в его памяти целую череду дежавю.

И он, и Дженни были в этом воспоминании. Но очертания были размыты, люди казались очень большими и смотрели на них сверху вниз. Звезды казались мешаниной безымянных огоньков, а какие-то дети шумели в противоположной части зала и заглушали слова лектора. Объяснения мужчины были непонятными, аргументы – скучными.

Алекс попытался сориентироваться в воспоминании. Внезапно оно стало таким ярким, таким четким, что его можно было рассматривать, как фотографию в старом альбоме. Дженни сжимала его руку. Алекс повернулся к ней и увидел, что она задрала голову и смотрит вверх.

– Я знаю эту звезду, это Андромеда. Папа часто рассказывает мне разные истории о звездах…

Алекс пытался разглядеть черты ее лица, но было очень темно. Лишь небесный свод освещал их макушки тусклым светом. Но этого было достаточно, чтобы понять, что и ей, и ему в тот день было не больше четырех лет.

Они были детьми и держались за руки, сидя в том же планетарии, в котором они с Дженни находились сейчас.

«Но в другом уголке мультиверсума… – подумал Алекс, открыв глаза. – Мы были в моем исходном измерении. И это была Дженни, которая в шестилетнем возрасте…»