Муравей в стеклянной банке. Чеченские дневники 1994–2004 гг.

Я не позволю утащить маму, хотя “дополнительный” срок, сказанный мне, и вполне приличный для жизни.

Опять упорно занимаюсь йогой, молюсь и медитирую.

P. S. Вспомнила внука Зулай, своей бывшей соседки с улицы Заветы Ильича: он погиб молодым, во вторую чеченскую войну. Парень Муслим, что умел собирать цветы.

П.

26.04.

Завтра христианская Пасха. В Иерусалиме, городе, за который по легендам еще предстоят бои между Крестом и Полумесяцем, есть дар. Он заключается в Огне, который нисходит с Неба.

Что творится! На улице крики и драка. Выползла я на балкон. Оказывается, кто-то “стукнул” на соседей из четырехэтажного дома напротив, что они торгуют анашой и водкой (я не знала про наркотики. Сейчас по крикам понятно, что про анашу верещат). Пришли их арестовывать российские солдаты. Но не те, что все время покупали водку, а другие, трезвые русские ребята. Они подъехали на бортовой машине.

Пока из подъезда выволакивали торговку зельями, ее сестра, пожилая чеченка, ловко слезла с балкона второго этажа и убежала вдоль домов. Ее вначале не заметили. Кинулись ловить – не поймали.

Стою, смотрю на все это и еще успеваю записывать! Интересно, кто их сдал властям? Из нашего подъезда выползли “наши” торгаши водкой. Многодетная чеченская семья. Чему-то радуются. Наверное, тому, что у них теперь нет конкурентов!

P. S. Сегодня идет дождик. Он смывает грязь. Если не полностью, то хотя бы частично.

Полина-Будур

29.04.

Была в газете “Молодость”, говорила с главным сотрудником, которого сразу прозвала “Профессор”. Он такой важный и носит большие круглые очки!

Видела Каратиста – соседа по улице Заветы Ильича, родного брата Джима. Каратист женился. Его сыну уже семь месяцев. С Каратистом мы нормально пообщались. Он даже показал пару стоек из ушу. Сейчас он подался работать в местную милицию. Охраняет улицу рядом с редакциями.

Я сильно запачкала туфли, и бывший сосед помог найти немного воды, так как это большой дефицит. Воду в моем городе все так же возят в цистернах и продают ведрами. Вода грязная и мутная. Граждане покупают и пьют.

07.05.

Сейчас всем заменяют паспорта. Обмен паспортов вызывает дикие очереди и неразбериху. Голодные несчастные люди ночуют под администрацией, чтобы получить документ, не обнаружив который милиция может забрать гражданина в участок: избить, покалечить. Официально паспортный стол работает с 9.00, но лицезреть сотрудников данного учреждения можно лишь к 11.00! Работают они еле-еле: все время закрываются на перерыв, пьют чай и сатанински хохочут. В это время старики и женщины в очереди падают в обмороки.

– Пока 100 рублей не дашь, вообще не принимают документы, – сообщили мне люди.

Я, простояв целый день, находясь без воды и еды в предобморочном состоянии, все же сумела отдать документы мамы на новый паспорт.

08.05.

У мамы 16 мая день рождения – 52 года. Надо купить хоть маленький подарок. Я всегда дарю ей подарки.

Еще не умея хорошо читать, задолго до школы, я ходила к ларьку, недалеко от подъезда, и покупала открытки, тратя деньги из своей копилки.

Помню, как мама смеялась, а я не могла понять почему. Тетка в ларьке была с юмором и продала мне как-то открытку с надписью: “Новорожденной”. Я не смогла прочитать – слишком трудное слово. Но маме все равно понравилось!

Ненависть вокруг, ненависть внутри. Есть люди, которые ненавидят меня. За то, что я не умею молчать, когда “надо” или когда “нужно закрыть глаза”, я открываю их шире. Я записываю дела и поступки. А кому это приятно?

Но люди забывают: я милосердна и меняю им имена в своих тетрадях. Но есть ангелы, по два на каждого двуногого паразита, и уж они-то опишут все их деяния как следует.

Так почему можно ненавидеть меня и не бояться Того, по чьей воле крылатые записывают каждый шаг? Почему нужно ненавидеть меня из-за “русской фамилии” так люто, чтоб желать смерти?!

Опять сегодня по этому поводу был скандал! Я всегда между русскими и чеченцами: русские меня и мой город бомбят и калечат, а чеченцы не признают из-за славянской фамилии и часто незаслуженно обижают и оскорбляют. Мне хочется крикнуть:

– Я не с вами и не с вами! Я – просто человек! Мне все равно, какая у вас нация! Я за справедливость, невзирая на длину носа и цвет кожи!

Еще я размышляю над тем, что вкручивал мне Аладдин. Он говорил, что раз в моем роду есть мусульмане, то мой долг следовать их убеждениям, презрев другие. Но я знаю, что неважно, как люди называют Бога. Главное, как исполняют заповеди. Все остальное – бред. Люди могут называть себя кем угодно: иудеями, христианами, мусульманами. Лишь по делам их будут судить их.

На днях перечитала Гете “Фауста” 1902 года. Старая книга, чудом уцелевшая из библиотеки моего деда. Уже не знаю, что учить наизусть. Выучила почти полностью “Гамлета” и “Отелло” Шекспира.

Как страшно жить в этом мире! На что я соглашалась, когда решила тут родиться?