Муравьиные вожди

Наконец о том, что так шокировало видавшего виды летописца Юрия, когда он вывел во двор Ивана Бабояна

Возле беседки сидел на корточках Гурий Денисович.

Обрывок туалетной бумаги развевался под ударами свежего бриза как потрепанный в сражениях пиратский флаг. Человек десять отроков, вооруженных водяными пистолетами, самозабвенно поливали начальника. А тот ничего не мог поделать: они застали его врасплох в интересном положении. Всего два метра оставалось до спасительных кустов акации. Но демоны-отроки не дали ему добежать.

В душе Юрия распустилась целая клумба тюльпанов.

Вот он, подаренный судьбой шанс спасти начальника и вернуть себе его благосклонность. Раз и навсегда.

Физрук выпустил из рук ухо Ивана Бабояна и снежным барсом ринулся на отроков, но тут…

Тут он увидел, как к беседке стремительно приближается прекрасная незнакомка. Короткая стрижка не скрывала крепкой шеи, беговые трусы позволяли любоваться великолепно проработанными бедрами. Рост богини колебался на отметке двух метров. Неужели она улыбнулась Юрию?! Да, это факт.

Конечно же, Юрий забыл о Гурии Денисовиче. Он забыл даже свое имя.

– Как?! – такими были его первые слова, обращенные к ней. Иными словами, он хотел сказать, как такое вообще возможно: сон об идеальной женщине, терзавший парня с самого детства, воплотился наяву.

– Молча, – не растерялась незнакомка.

– Я…я…я, – сбивчиво продолжил Юрий, – здравствуйте!

– Доброго здоровьичка! – поиграла бицепсом незнакомка.

– Ну… это… вообще! – осмелился на первый комплимент физрук. – Я… прямо совсем!

– Будем знакомы? – почему-то с вопросительной интонацией сказала дама.

– Ну… для этого каждый из нас должен назвать своё имя.

Юра с облегчением заметил, что чувство юмора медленно, но всё же возвращается к нему.

– Вы первый, – вдруг залилась краской незнакомка и сделала несколько энергичных махов руками.

Юра поглубже вдохнул, покрепче уперся ногами в асфальт:

– Юрий Ильич!

Дама, в отличие от него, церемониться не стала. Представилась просто Машей.

– У нас по делам? – продолжил беседу Юрий.

Он очень волновался и даже хотел убежать. Но по опыту знал, что именно первый разговор с девушкой формирует в её сердце несокрушимую симпатию. Так что надо поднапрячься, чтобы потом…

Маша улыбнулась, и Юрий поймал себя на мысли, что рот у неё, пожалуй, великоват. А верхняя губа с трудом скрывает два огромных, как у ондатры, резца.

– Никаких дел у меня нету. Я сейчас абсолютно свободна.

– Это так замечательно, – лицо Юрия вытянулось: она или не поняла вопроса, или… обладала ещё более мощным чувством юмора. – А вот у меня дел невпроворот – я старший физрук в «Титанике». Да уж.

Неожиданно девушка зарделась маковым цветом и неловко обхватила «старшего физрука» длинными тренированными руками. Юрий почувствовал себя в этих объятиях козявкой. А кем еще себя чувствовать, если твой нос еле дотягивает до солнечного сплетения дамы?

– Я ведь тоже физрук! – объяснила она минуту спустя свой невольный порыв. – Я тоже физрук! Работать здесь буду. Понятно?

Юрий осторожно высвободился из объятий:

– А… почему так задержались? В пробку попали?

– В пробку? Да что вы, у меня и ружья нет! Я приехала только сегодня из Краснодара. У меня были некоторые сложности со сдачей экзаменов. А теперь все в порядке. Вы не могли бы ввести меня в курс дела?

Юрий испытывал неловкость по двум причинам. Во-первых, девушка, с одного взгляда поразившая его воображение, чересчур быстро начала липнуть к нему. А во-вторых, он окончательно убедился: шуток она не понимает совсем. В его глазах это был страшнейший недостаток.

Физрук, хотя сам себе в этом не признавался, был готов простить предательство, убийство и массовый геноцид, если убийца или предатель умели от души посмеяться его тонкой остроте. Вот такой странный был физрук, и его интерес к Маше уже начал тонуть в волнах сомнений.

Но спасательный круг бросил тот, кого самого нужно было спасать.

Гурий Денисович израсходовал запас своего терпения и заголосил. Нехорошие слова заметались в мирном синем небе над лагерем. Это и привлекло внимание физрука Маши. Выдвинув вперёд нижнюю челюсть, она стремительно двинулась на начальника лагеря. Боже, какой стыд: здоровенный мужик гадит на глазах у детей да еще и орет на всю округу благим матом!

Да, такой оплеухи Гурий Денисович не пробовал еще ни разу. Он два раза кувыркнулся через голову и замер в напрасной надежде, что про него забыли. Мечтатель! С негодующим криком «извращенец, вон из лагеря!» Маша прыгнула на его незащищённые ребра.

А Юра тем временем бегал за своей новой знакомой и деликатно стучал ей пальцем в спину. Он хотел предупредить сильное, но наивное создание о том, что не стоит в прямом смысле давить начальника лагеря. Так вот: летописца услышали слишком поздно…