Мургаш

— Однако не как в былые времена, господин капитан. Правда, мучица, маслице, фасоль, яйца — все это есть понемногу…

— И много домов обошли?

— Да нет. Вот тут только… А вы не из группы, что вчера вечером пришла, господин капитан? — Святой отец с любопытством смотрел на меня.

Вопрос был довольно неожиданный. Что еще за группа появилась здесь вчера вечером? Я бросил взгляд на Огняна, который смущенно переступал с ноги на ногу. «Тоже мне разведчик!» — подумал я с досадой, но священнику ответил спокойно:

— Из той самой группы, отец.

— Что нового в Ихтимане?

Ага, значит, войсковая часть из ихтиманского гарнизона… Я вытащил пачку сигарет.

— Прошу!

Оба крестьянина тоже подошли и протянули к пачке руки. Я чиркнул спичкой и поднес ее священнику.

— Святой отец, мы партизаны.

Священник уронил сигарету, потом поднял ее и задумчиво взглянул на меня:

— Шутить изволите, господин капитан. А ведь страстная пятница нынче.

— Я вовсе не шучу!

Священник побледнел. Я понимал его положение. Если мы партизаны, это плохо. Но если я действительно офицер и намерен испытать его? В это время появилась группа Доктора. Она, видимо, рассеяла последние сомнения батюшки.

— Сколько солдат прибыло вчера вечером в Белицу?

— Человек пятьдесят — сто.

— Не очень точный ответ. А сколько офицеров?

— Трое.

— Сколько у них пулеметов?

— Не знаю.

— Это солдаты или жандармы?

Священник отвечал быстро и точно. Я задал те же вопросы жителям села, и они подтвердили слова священника.

Наш план проваливался. Вступать в бой с ротой жандармов, вооруженных пулеметами? А в горах нас ждали десятки голодных партизан.

— Отец, не могли бы вы выделить часть из того, что собрали?

— Можно, сын мой. Берите. Иван, разгружай!

Я поблагодарил попа, сказал, что он может продолжать заниматься своим делом, но предупредил, что, пока мы не выйдем из этой части села, ему придется оставаться здесь.

— Да хранит вас бог! — благословил он нас и вошел в ближайший дом.

Вся наша группа была в сборе. Огнян хмуро смотрел вниз, словно это он был виноват, что в Белицу нагрянула целая рота жандармов.

— Что будем делать, товарищи?

— Может, нападем, бай Лазар? — предложил Васко.

В том, что Васко предложит напасть на жандармов, я и не сомневался. Даже если бы мы были с ним вдвоем, то и тогда я не услышал бы других слов. Однако соотношение сил — один к десяти, плюс три пулемета…

— Нападем, — повторили Огнян и Страхил. — Они не знают, что партизаны близко, и если мы застанем их врасплох…

Я посмотрел на Доктора.

— И я, Лазар, думаю, что это будет самое правильное.

Поискал глазами бай Марина. Это был пожилой, опытный, уравновешенный человек, и я хотел услышать его мнение.

— Да, Лазар, надо напасть. Эти гады давно уже не слыхали, как гремят партизанские винтовки. А дети наверху так просили халвы и красного перца… — Он помолчал немного, потом озабоченно добавил:

— Если будем нападать, нельзя терять ни секунды. А то собаки могут нас учуять.

Нашим главным оружием должна была стать внезапность. Доктору, Анче и еще пяти партизанам поручалось остаться в этой части села, реквизировать две-три лошади и погрузить продукты, которые тут соберут. Затем они быстро должны были уйти к вершине за Белицей и в случае необходимости прикрыть наш отход.

Огнян, Борислав, Васко, Гошо и я, вооруженные винтовками и гранатами, намеревались напасть на жандармов.

2

Мы двигались быстро и осторожно. Но вот невдалеке я заметил человека. Мы залегли в кустах, и я стал рассматривать его в бинокль. Это был полицейский.

Нужно захватить его любой ценой. Когда он поравнялся с нами, Васко и Борислав неожиданно бросились к нему с двух сторон. Властный окрик «Руки вверх!» ошеломил полицейского. Через мгновение он стоял передо мной обезоруженный.

Допрос длился недолго. Сведения, сообщенные священником, подтвердились, и я решил, что в нападении будет участвовать и… полицейский.

— Мы собираемся захватить Белицу. Ты пойдешь с нами и сделаешь вид, что мы твои приятели. Скажешь хоть одно слово или подашь знак — смотри, сразу конец…

Полицейский оказался понятливым человеком, и длинных объяснений не потребовалось.

День стоял теплый, солнечный, на главной улице села было много народу. Мы шагали, разделившись на две группы, по обеим сторонам улицы. Неожиданно я увидел знакомое лицо. Навстречу мне шла Милена из Подуяне. Она остановилась изумленная, но я любезно поздоровался с ней и, не задерживаясь, зашагал дальше. В этот миг два жандарма бросились со всех ног к зданию общинной управы, крича на ходу срывающимся голосом:

— Партизаны-ы-ы! Партизаны-ы-ы!

Как нас обнаружили, думать было некогда. Мы вшестером бросились вперед, открыв огонь. Вместе с нами бежал и пленный полицейский. Почему он не удрал от нас, наверное, и сам он вряд ли мог объяснить.

Поднялась невообразимая паника. Люди бросились врассыпную. Отовсюду слышались беспорядочные выстрелы.