«Муромцы» в бою. Подвиги русских авиаторов

Наиболее ответственной работой являлась подготовка моторов для установки на корабли. Моторы мы

получали с завода или из ГВТУ в заводской укупорке. Вагон с ящиками подавался прямо к моторной

мастерской. Там ящики сгружались на вагонетку и отвозились в отведенное помещение. При этом новые

моторы устанавливались с одной стороны, а прошедшие ремонт или перечистку — с другой. Если нужно

выдать мотор на какой-либо корабль, то ящик с мотором выкатывался в мастерскую и там сдавался механику

корабля, при котором вскрывался ящик, вынимался радиатор, коробка с инструментом и запасными частями и

составлялась опись. Мотор вынимался из ящика, тщательно проверялся — регулировка и общее его

состояние. При отсутствии замечаний мотор ставился на испытательный станок и проверялся в работе. После

этого мотор считался сданным, ставился на подвозку и перевозился прямо к кораблю.

Однажды прибежал ко мне моторист и доложил, что вскрыли ящик с каким-то неизвестным мотором.

Я тотчас пошел в мастерскую и увидел, что в ящике стоит новенький шестицилиндровый мотор системы

«Сенбим». Этот мотор значительно отличался от предыдущих моторов количеством и расположением

цилиндров. Тут было шесть цилиндров, расположенных в ряд. Блоки по два цилиндра были снабжены общей

рубашкой, покрытой эмалью. На каждом цилиндре стояло по две свечи, а сзади были монтированы два

магнето, а спереди был такой же редуктор, как на обычных «сенбимах». Мотор был упакован так же

тщательно и аккуратно, как и все прочие. Отдельная сумка с инструментом, ящик с запасными частями и

паспорт, в котором значилось, что мощность мотора при 1000 оборотах винта или 2000 оборотах на валу —

мотор развивает 160 л.с., но при увеличении числа оборотов винта до 1200 — мощность мотора будет 170 л.с.

Мотор поставили на станок и проверили в работе. После этого я подал рапорт о необходимости заказа таких

моторов не менее сотни, с расчетом на 20 кораблей с запасом. (Только в 1917 г. были доставлены в Эскадру 4

таких мотора, но было уже поздно.)

Представитель завода «Сенбим» мистер Гай очень хвалил эти моторы и говорил, что при их

конструировании были учтены все недостатки, указанные нами. Трудно сказать, насколько удачно завод ввел

эти изменения, но внешний вид, тщательность выделки деталей моторов и хорошая работа его на станке

давали надежду на хорошие его качества и более выгодную установку их на кораблях.

В это время от командиров отрядов и кораблей стали поступать требования об увеличении скорости

вновь строящихся кораблей.

Замена «сенбимов» на «руссобалты» несколько увеличила скорость кораблей, но моторов не было, и

их не скоро можно было ожидать Тем временем немецкие истребители получили новейшие аппараты,

скорость которых превосходила 200 км/ч (они почти вдвое были быстроходнее, чем наши корабли).

В результате необходимости увеличить скорость «муромцев» завод выпустил 2 опытных корабля, на

которых были поставлены 2 мотора «Рено-220» и 2 крайних — «Рус собалты», но за неимением таковых

«Руссобалты» были поставлены только на одном корабле, а на другом поставили «Сенбимы-150». С этими

моторами корабли показали несколько большую скорость — по 135 км/ч.

В связи с увеличением мощности моторов (740 л.с.) значительно изменился расход бензина и масла,

из-за чего корабли уменьшили радиус действий или нужно было уменьшать бомбовую нагрузку.

Один из кораблей был дан в командование ст. лейтенанту Лаврову, а другой — штабс-капитану

Шарову (1-му и 4-му кораблям).

Лавров писал Сикорскому: «Новый корабль мне нравится, он основательно прибавил в скорости, но

стал строже в управлении, и придется сбавлять бомбовую нагрузку, так как расход бензина значительно

увеличился (мощность двигателя возросла до 740 л.с.). Скорость корабля на высоте 500 м была промерена и

оказалась 142 км/ч».

Часть летчиков уверяла, что эту скорость показали с «прижимом» (прижим — это способ ведения

самолета на полной мощности моторов, и вместо стремления корабля вверх прижимали его рулями для

горизонтального полета, и скорость, конечно, увеличивалась).

Шаров тоже хвалил корабль и говорил, что корабль стал приятнее в управлении. Получив новые

корабли, командиры их перелетели в Зегевольд и продолжали прежнюю боевую деятельность, нападая на

различные объекты Рижского направления, где встречались с увеличивающейся активностью немецких

истребителей.

В одном из первых боевых полетов нового корабля «Илья Муромец-4» вдруг командир корабля

заметил взрыв бомбы на земле, когда корабль еще находился над своей территорией. Он вызвал Барбовича для

объяснения, но тот сам, не понимая, в чем дело, и что произошло, и почему сорвалась бомба, пошел к

бомбовому люку, а там его встретил механик Солнцев и показал ему ветрянку, вывинтившуюся из бомбы.

Солнцев объяснил, что он, проверяя положение бомб, под одной из них нашел валяющуюся ветрянку,

посмотрел, а в бомбе ветрянки нет, т.е. бомба стала опасной и в случае небольшого толчка могла разорваться и

уничтожить корабль со всем экипажем. Учитывая грозившую опасность, он осторожно снял бомбу с крючка