Муссолини и его время

Осознавая переживаемый режимом кризис, Муссолини все же продолжал утверждать, что крупная победа поправит дело и оздоровит положение в стране. На смену заявлениям, что воздушные бомбардировки и нехватка продовольствия закалят и укрепят нацию, пришла ничем не обоснованная убежденность, что на своей земле итальянские солдаты будут сражаться намного лучше, чем на Балканах, в Африке или в России. Выступая перед партийными руководителями, крайне обеспокоенными происходящими в стране и мире событиями, Муссолини заверил их, что едва только союзники попытаются высадить десант на побережье, как итальянские войска «уничтожат его полностью, до последнего человека, так что можно будет сказать, что им удалось захватить кусок нашей земли, но лишь для того, чтобы остаться на нем не в вертикальном, а в горизонтальном положении». Подхватившие новый лозунг пропагандисты грозили врагам, что в Италии они столкнутся с сопротивлением всего народа, сплоченного «общей верой в своего короля и дуче» и готового «сражаться, чтобы защитить свою собственную землю». Дальнейшие события показали, насколько эти угрозы были далеки от реальных настроений в обществе и армии.

Первая проба сил состоялась в сражении, развернувшемся вокруг небольшого острова Пантеллерия, расположенного между Тунисом и Сицилией. В свое время дуче приказал превратить Пантеллерию в «итальянскую Мальту», поэтому к 1943 году остров считался неприступным. Возведенную военными инженерами в скалах крепость защищали более десяти тысяч фашистских милиционеров, береговые батареи, немецкие зенитные орудия и даже истребители, базировавшиеся в подземных ангарах. Руководивший обороной адмирал Павези отклонил предложение союзников сдаться, и первые дни июня англо-американская авиация беспрестанно вела бомбардировку, не причинившую, однако, почти никакого вреда гарнизону.

Муссолини, обрадованный столь решительным сопротивлением, отправил защитникам Пантеллерии приветственную телеграмму, не зная, что, после того как британский флот начал обстрел острова, настроение Павези коренным образом переменилось. Теперь адмирал просил у Рима разрешения на капитуляцию, объясняя это тем, что на острове… закончилась питьевая вода. Не говоря уже о том, что итальянские ВМС при необходимости могли доставить дистилляторы, это было откровенной ложью – имевшихся на Пантеллерии запасов питьевой воды хватило бы еще на несколько месяцев. Правда заключалась в том, что адмирал и его подчиненные оказались попросту не готовы к тому, чтобы выдержать обстрел, начатый несколькими крейсерами британского флота. Скрепя сердце Муссолини санкционировал сдачу, и итальянцы выбросили белый флаг – так 11 июня, после десятидневной «осады», пала крепость, которую можно было удерживать в течение долгого времени.

На следующий день союзникам сдался и гарнизон острова Лампедуза, также имевшего большое значение для обороны Италии. На этот раз четыре тысячи итальянцев сложили оружие перед экипажем английского самолета, сделавшего вынужденную посадку на местном аэродроме. Заправившись итальянским горючим, англичане вернулись на Мальту с победным известием.

Но даже это не помешало фашистской пропаганде раструбить как о героизме своих солдат, «несмотря на постоянно увеличивающиеся потери и нечеловеческие жертвы» мужественно встречавших воздушные налеты, так и о тяжелых потерях противника. В действительности же оборона двух островов стоила итальянцам нескольких десятков убитых и раненых, а союзники же и вовсе практически не понесли урона. Впрочем, продолжительность боевых действий вокруг Пантеллерии и Лампедузы говорила сама за себя: население Италии, уже давно привыкшее читать между строк, ничуть не обманывалось насчет «тяжелых оборонительных боев».

Продемонстрированный итальянцами низкий боевой дух был отмечен в штабах союзников, но возглавивший войска США и Британской империи генерал Дуайт Эйзенхауэр предпочитал не рисковать понапрасну, и подготовка к десанту на Сицилию велась в соответствии с прежним графиком. Английской разведке удалось убедить немцев в том, что следующей целью союзников будет отнюдь не Сицилия, но Муссолини был твердо убежден в обратном и готовился к неизбежному сражению за самый большой итальянский остров. Выступая шестью годами ранее перед жителями сицилийского города Палермо, дуче сказал: «Вы были свидетелями того, как создавались военные, морские и воздушные оборонные системы острова. Думать о вторжении было бы величайшей глупостью. Никто, ни один солдат, не высадится здесь». 9 июля 1943 года эта «глупость» стала суровой реальностью – союзники высадились на Сицилии.

Командовавший обороной острова генерал Альфредо Гуццони, завоеватель Албании, считался энергичным командиром. В его распоряжении имелись десять итальянских и две немецкие дивизии, одна из которых была танковой, однако в первые же часы вторжения англо-американских войск выяснилось, что итальянцы не горят желанием сражаться даже на собственной земле.