Муссолини и его время

Можно отметить и относительное умаление роли дуче. Муссолини продолжал оставаться вождем режима, но теперь на первое место явно выходила партия – «орден сражающихся и верующих». В этом смысле характерно, что манифест, закрепляя за фашистской организацией монополию в политической жизни страны, предлагал избрание руководителя республики на Учредительном собрании и обещал, что каждые пять лет «гражданин сможет высказаться в отношении назначения Главы Республики».

Наибольшее внимание Муссолини и Бомбаччи уделили социальным вопросам. Заявлялось, что «основой существования Социальной республики и ее первостепенной ценностью является ручной, машинный, интеллектуальный труд во всех его проявлениях», а «все, что по масштабу или роду деятельности выходит за рамки частных интересов и переходит в сферу интереса коллективного, относится к сфере деятельности Государства». Однако при этом в десятом пункте манифеста уточнялось, что «частная собственность, результат труда и индивидуального накопления есть неотъемлемая принадлежность человеческой личности» и также гарантируются государством.

Таким образом, очевидное тяготение фашистов к методам государственного регулирования экономики и угрозы в адрес «спекулянтов черного рынка» уживались с сохранением относительной свободы экономической деятельности, частной собственности и других отличительных черт капитализма. Выступая на конгрессе, генеральный секретарь Паволини попытался объяснить, чем итальянский социализм отличается от советского:

«Наш социализм не может быть похожим на коммунистический социализм по типу русского, так как он противен нашему духу, нам противна мысль о тотальном подчинении государству всей экономики вплоть до кустарного производства, всего сельского хозяйства, всех родов профессий, как это делается в России. У нас должен быть построен социализм, основанный на синдикатах, который сделает решительный шаг на пути к социальной справедливости, не отрицая тем не менее ничего, что было сделано в социальной сфере за 20 лет существования фашистского режима». Последний пункт манифеста напоминал жителям республики, что «существует единственный способ защитить завоевания вчерашнего, сегодняшнего и завтрашнего дня – бороться с завоеванием нашей страны англо-американской плутократией, которая, по тысяче очевидных причин, хочет сделать еще более рабской, убогой и ничтожной жизнь итальянцев. Существует только один способ достичь всех социальных благ – бороться, работать, побеждать».

В своем послании к собравшимся в Вероне Муссолини выразил надежду, что итальянцы будут сражаться за «социальную, то есть фашистскую, в первоначальном значении Революции» республику, но, несмотря на то что к концу 1943 года численность «обновленной партии» достигла почти миллиона человек, о подлинной поддержке фашистской республики среди населения Центральной и Северной Италии говорить не приходилось.

Провозглашение социалистического характера фашизма оттолкнуло от режима промышленников, финансистов, предпринимателей и средний класс, в то время как обещание взять курс на “экономическую социализацию”, с передачей части полномочий собственников предприятий рабочим синдикатам, не вызвало у итальянцев, занятых в промышленном производстве, никакого энтузиазма. Слишком сильно все эти декларации напоминали программные обещания десятилетней давности насчет создания «корпоративного государства».

В любом случае, с практической точки зрения, какое это имело теперь значение? Итальянская промышленность оставалась под контролем немцев, которых мало интересовали социальные аспекты фашистской политики. Ничего нового «Веронский манифест» не сообщил также итальянским крестьянам и землевладельцам – как и прежде, от них требовали сдавать продукцию по установленным государством ценам, что не только вызывало недовольство, но и стимулировало операции на черном рынке.

Ставшая хронической нехватка продовольствия в городах, низкая оплата труда, принудительная мобилизация в новую фашистскую армию и на «трудовую повинность» в Германии обрекали на крах надежды Муссолини установить «гражданский мир» в Социальной республике. Вскоре на ее территории развернулась настоящая гражданская война, закончившаяся только с окончательным падением фашистского режима.

Первыми вооруженными противниками фашистов стали офицеры и солдаты итальянской армии, не пожелавшие ни разоружиться и ни продолжать войну вместе с немцами. Некоторые командиры таких отрядов считали себя связанными присягой королю, другие считали фашистов пособниками оккупировавшего страну Гитлера, но вплоть до зимы 1943 года антифашистское движение не представляло серьезной угрозы для Социальной республики. Ситуация изменилась, когда к офицерам и солдатам присоединились бойцы отрядов Итальянской Коммунистической партии и других левых групп антифашистского подполья.