Муссолини и его время

В апреле 1944 года два диктатора вновь встретились в тирольском замке Класхейм. Дуче безучастно внимал неутешительным докладам немецких военных и бесконечным монологам Гитлера. Муссолини, давно не видевший фюрера, был поражен его болезненным видом, хотя и сам дуче, сильно похудевший и состарившийся, уже мало напоминал прежнего горделивого властителя империи. По большей части пребывавший в уединении в своей резиденции на озере Гарда, он почти не проявлял «политическую активность», давая и соратникам, и нацистам повод для обвинений в самоустранении от дел.

Однако падение Рима и наступление войск западных союзников в Италии, казалось бы, вернули Муссолини прежнюю энергичность. Он стал часто появляться на фронте, неизменно вызывая восторг у итальянских и почтительное изумление у немецких солдат. Лишенный возможности возглавлять большие армии, Муссолини с радостью выезжал в войска и на передовые позиции, демонстрируя храбрость настоящего берсальера и ветерана Первой мировой войны.

И все же он не смог отказать себе в удовольствии преподать немецким генералам несколько уроков военного искусства. Посетив летом штаб Кессельринга, дуче привез с собой целый ворох «свежих идей» и «смелых стратегических решений», которые, по его мнению, могли бы изменить ход кампании на полуострове. Немецкий фельдмаршал терпеливо выслушал Муссолини, но от воплощения его замыслов на практике вежливо отказался. Дуче покинул немецкий штаб разочарованным, а недолгий период оживления вскоре сменился привычной бездеятельностью.

Даже очередная (оказавшаяся последней) встреча с Гитлером не вывела его надолго из этого состояния. Приехавший 20 июля в Восточную Пруссию Муссолини узнал шокирующую новость о покушении на фюрера. Взрыв бомбы, организованный во время проведения оперативного совещания полковником вермахта Клаусом фон Штауффенбергом, убил и ранил многих, но нацистский диктатор уцелел.

С рукой на перевязи фюрер встретил дуче на вокзале – пребывая в эйфории, Гитлер заговорил о «чуде» и «знаках судьбы», предвещающих конечную победу обоих режимов. Вскоре после этого начали поступать сообщения о том, что «военные заговорщики» не ограничились подготовкой взрыва, но и пытаются захватить власть в Германии. В то время как взволнованные соратники фюрера пытались выяснить все подробности происходящего в Берлине и рейхе, Муссолини слушал Гитлера, для которого случившееся стало удобным объяснением всех военных неудач и поражений.

Осматривая развалины так называемого чайного домика, в котором во время оперативного совещания взорвалась бомба, дуче не удержался, с деланным удивлением заметив, что никогда не предполагал возможными подобные события в Германии. Рассказывая дома о своей поездке, Муссолини не без удовольствия съязвил, что, оказывается, не только итальянские офицеры способны на измену.

И все же, в отличие от Италии, заговор немецких военных был подавлен в зародыше. Едва только известие о том, что Гитлер жив, достигло Берлина и Парижа, где армейские заговорщики сумели арестовать всех представителей СС и гестапо, как все было кончено. Штауффенберг и множество других людей поплатились за свою отчаянную попытку головой, а Германия продолжила безнадежную борьбу с западными союзниками и СССР.

Вернувшись из ставки фюрера, Муссолини прокричал из машины, обращаясь к уныло бредущим на фронт итальянским солдатам: продержитесь еще немного – мы победили! Неизвестно, как отреагировали на это сомнительное утверждение пехотинцы Социальной республики, но сам дуче какое-то время искренне верил в то, что применение давно уже обещанного Геббельсом «чудо-оружия» изменит обстановку на фронтах Второй мировой войны. Летом 1944 года немцы устроили для итальянцев демонстрацию производства баллистических ракет, реактивных истребителей, подводных лодок и других образцов вооружений. Возможно, отчет об этой поездке стал для Муссолини еще одним основанием надеяться на перемены к лучшему. Однако дни сменялись неделями, а военное положение держав Оси продолжало ухудшаться. И дуче вновь охватила апатия.

…

Это был очень тоскливый период в жизни Муссолини. В отличие от наполненных событиями прежних лет нынешний распорядок дня диктатора не блистал разнообразием. Как и прежде, он рано просыпался и, не тратя много времени на скудный завтрак язвенника, старался быстрее покинуть виллу, чтобы в одиночестве пройтись по лесу или прокатиться на велосипеде. Иногда эти прогулки он совершал вместе с сыном Романо, но и в этих случаях лицо дуче продолжало сохранять мрачное и безучастное выражение. Семья уже давно перестала радовать его, теперь Муссолини скорее тяготился присутствием жены, детей и внуков, чья шумная возня вызывала у него немалое раздражение. К тому же Ракеле, обеспокоенная «слишком затянувшимся» романом ее мужа с Петаччи, частенько донимала его сценами ревности.