Мусульманская дипломатия в России. История и современность

В день ареста Султан-Галиев был исключен из РКП (б) и после своего освобождения никаких важных постов больше не занимал. В ноябре 1928 г. он был арестован вторично, а на следующий год приговорен к 10 годам лагерей, где и погиб. Параллельно была развернута масштабная борьба с «султангалиевщиной» («султан-галиевской-контрреволюционной организацией»), в ходе которой в Татарской АССР, Крыму, Казахстане и других регионах были уничтожены десятки бывших мусульман, перешедших на сторону новой власти, но сохранивших националистические настроения⁸³. Конец этой кампании был ознаменован разгромом «последнего гнезда султангалиевщины» — Татарского общества воинствующих безбожников, председатель которого Ю.Мансуров был осужден и расстрелян в 1937 г.⁸⁴ В посвященных этой теме советских статьях и монографиях Султан-Галиев посмертно характеризовался как панисламист и пантюркист, который лишь из сугубо корыстных соображений стал попутчиком большевиков⁸⁵.

Можно предположить, что прими большевики идеи Мирсаита Султан-Галиева об экспансии мировой революции в страны Востока, еще целый ряд мусульманских народов испытал бы на себе все особенности национально-религиозной политики Ленина-Сталина и познакомился бы с методами работы Татарского общества воинствующих безбожников⁸⁶.

С 1927 г. отношение советской власти к исламу резко изменилось. Курс на полную атеизацию страны требовал борьбы не только с Православной церковью, но и с другими религиями, в первую очередь — с исламом. Расправа над султангалиевцами наглядно продемонстрировала, что если И.В.Сталин спокойно убирает мусульман-коммунистов, то и беспартийным мусульманам ничего хорошего ожидать не приходится.

Впрочем, не все мусульманские помощники советской власти закончили свою жизнь так же, как Султан-Галиев. Лидер Милли Идара Садри Максуди эмигрировал сначала в Финляндию и Францию, а затем, по приглашению Кемаля Ататюрка, переселился в Турцию, где занимался научной работой и трижды избирался членом парламента⁸⁷. Его примеру последовали также глава Икомуса Ахмед Цаликов и известный татарский националист Гаяз Ихаки, выступавший одним из идеологов создания Идель-Уральского штата. Лидер Харби Шуро Ильяс Алкин перешел на сторону большевиков и честно служил им до 1937 г., в котором его расстреляли за контрреволюционную деятельность.

Основатель первой мусульманской партии Рашид Ибрагим также активно сотрудничал с советской властью и за особые заслуги перед партией большевиков был даже принят

В.И.Лениным, однако его карьера в Советской России не сложилась. В 1921 г. Ибрагим эмигрировал на Дальний Восток, где был тепло принят в Японии, правительство которой явно оценило его заслуги в деле борьбы с российским самодержавием. Там он и сделал единственную бесспорно полезную для мусульман вещь — добился строительства первых японских мечетей в городах Кобе, Нагойе и Токио — местах сосредоточения татарской эмиграции⁸⁸.

Довоенная советская история исламского сообщества России наглядно показала, что мусульманские духовные, политические и общественные лидеры по-разному отнеслись к уничтожению монархии и по-разному строили свои отношения сначала с Временным правительством, а затем с большевиками. Одни искренне и бескорыстно поддержали революционеров, другие надеялись использовать их для решения своих проблем и мести русским, третьи приняли новую власть без радости и пытались просто выжить, а четвертые объявили ей войну на уничтожение. Итог, впрочем, для всех был один — репрессии. Наиболее удачливые дипломаты просто выиграли немного времени и смогли спасти свою жизнь, вовремя покинув страну.

Мусульманских дипломатов периода революций и Гражданской войны вряд ли можно строго судить за их недальновидность — ведь правильно сориентироваться в сложившейся политической обстановке было практически невозможно, однако и считать их героическими борцами за права мусульманских народов было бы ошибочно. Революции и Гражданская война заставили мусульман России выбирать из двух зол, победа каждого из которых не сулила им ничего хорошего. Борьба безбожных большевиков и националистически настроенных белогвардейцев, сражавшихся в подавляющем большинстве не за монархию, а за некую малопонятную простым людям форму правления, виделась многим мусульманам борьбой лозунгов: «Россия без Бога» и «Россия только для русских». Царский период истории российской уммы ушел в прошлое и весь его положительный опыт оказался в одночасье забыт.