Мут

Она любила его, вне всякого сомнения. И всё же что-то раздражало его; была ли какая-то причина, по которой она не должна была любить его? Он не мог выделить эту причину. Возможно, это было его собственное нежелание поверить в то, что такая женщина, как она, могла полюбить мужчину, подобного ему.

Затем она повернулась к нему, во сне, и раскрыла ему свои объятия, и её одежда распахнулась и слетела с неё, такая похожая на пену, маленькие пузырьки которой лопались с мелодичным звуком.

— В действительности я тоже мутант, как и ты, — прошептала она, целуя его, о, так нежно. — Я одного с тобой вида. — Он обнял её, она ощутила его большую сильную руку с одной стороны и меньшую, более слабую — с другой, и это было успокаивающим, поскольку она знала, что таким строением мог обладать только он. Он был мутантом, но, также, и мужчиной, и она это знала; в основном он хотел одного, и она с готовностью ему это давала.

Ты ошибаешься во мне, — подумал Нетт. — Я получу это только тогда, когда ты окажешься в безопасности и на свободе!

Но это был её сон, с её упрощённым пониманием мужской натуры. Она не понимала, что будь секс единственным мотивом для мужчины, ему не было бы никакой необходимости выбирать среди женщин. Хотя сексом не стоило пренебрегать. Они слились в единое целое, и их соединённые тела наклонились, он вперёд, она — назад, вращаясь, ноги оторвались от земли, и они полетели, не падая, не касаясь земли. В этом отчасти присутствовал символизм полётов во сне, свобода от гравитации и социальных ограничений, осуществление того, что обычно было запрещено или ограниченно настолько, что становилось бесполезным, забытым, несущественным, неосторожным. Они головокружительно вращались среди прочерков молний, уносясь в небо, слитые воедино, охватив друг друга руками, сплетя ноги, кружась, кружась…

Всё пропало. Нетт обнаружил себя в облезлом вагоне, глубоко потрясённым. Ловка в глубине сердца тоже любила его, и любила всегда, и готова была даже солгать ему, чтобы удержать, тоже выдавая себя за мутанта. Она не совсем верила, что он мог полюбить нормальную женщину, точно так же, как он не верил, что она могла полюбить мутанта. Теперь он поверил.

Конечно, могло также быть, что она страстно желала сама обладать каким-нибудь пси-свойствами, и поэтому в своих самых потаённых надеждах претендовала на это. Это пси-свойства Нетта привлекали её к себе, что она искренне признала; её любовь к нему, в конечном счёте, была частью выражения её скрытого стремления к обладанию самой пси-способностями. Вероятно, надежда КК найти в ней пси-свойства непроизвольно передалась ей в раннем возрасте, и она никогда полностью не смирилась со своей нормальностью. Тем не менее, она была любима и без пси, и ей оставалось только поверить в это…

Её сон закончился, — передала Гермина.

Её сон никогда не закончится. Но даже, если это случиться, любовь останется.

Да. Это заставляет меня желать, чтобы я могла завести себе пару.

Нетт очнулся от своей мечтательности.

Конечно, ты заведёшь — когда найдёшь хорошую ласку.

Поезд рывком замедлил ход. Огни туннеля стали проплывать медленнее.

Мит говорит, что они ждут на станции.

Чёрт возьми, эти лобо были хорошо организованны! Никакие преследователи не потеряют его отныне.

Тогда мы не должны выходить.

Но они ждут и на конечной станции.

Если они помнят.

У них письменные инструкции. Они следуют им.

Эти инструкции описывают меня достаточно точно?

Да. Камера сделала снимок, когда ты входил на энергостанцию, говорит Мит. Они воспользовались этим.

Сообразительные лобо! Они уловили, в чём дело, и научились нейтрализовать его пси.

Тогда я должен изменить свою внешность.

Нетт огляделся. Несколько пассажиров были одеты в крестьянскую одежду: грубые синие комбинезоны, рукавицы, широкополые шляпы. Один из них двигался по проходу в сторону туалета. Нетт поднялся и последовал за ним, оставив портфель, чтобы остальные пассажиры думали будто он собирается вернуться на своё место, и вошёл в туалет как раз тогда, когда поезд дёрнулся, останавливаясь.

— Извини, друг, — пробормотал Нетт, охватывая правой рукой мужчину вокруг шеи достаточно сильно, чтобы он не смог закричать. — Как тебя зовут? Где ты работаешь?