Мутанты

— Слышу я, о чем это вы тут разговариваете! А ты, Елизавета Трофимовна, не встревай, когда молодые беседуют. Тебе-то какое дело?

— Ага! — ухмыльнулась та. — Подслушал! И что? Загорелся? Вздумал американцу дочку отдать?

— Не твое дело! — отмахнулся голова и пихнул в бок переводчика. — Хватит спать, работай! Переводи! Тут такой интересный разговор состоялся.

Тот подскочил, завертел глазами:

— Стреляют? Партизаны?

— Не стреляют, а говорят. А ты спишь на работе! Переводи!

— Но Джон молчит…

— Конечно, теперь молчит, раз все уже сказал. Думаешь, чего он ей все руку-то жмет?

— Это не переводится…

Сова обидчиво поджала губы, схватила тряпку и принялась оттирать печную плиту, сердито поблескивая глазками. А Дременко пересел поближе к Оксане и с интересом глянул на Джона:

— Скажи-ка мне, дочка, у него какое ранение?

— А чего это ты следствие наводишь? — встряла Сова. — Сами же подстрелили американца, а теперь сами допрос устраивают…

— Вас, Елизавета Трофимовна, не спрашивают! Так чем его ранили?

— Ты в моей хате! — возмутилась Сова. — И не одергивай! Совесть-то имей!

— Я голова администрации! И провожу дознание.

— Ой-ёй-ёй — голова! Ты голова у хохлов! А сидишь в России!

Тарас Опанасович ее проигнорировал.

— Чем, говоришь, ранен?

— Осколком. — Оксана отняла свою руку у Джона.

— Где осколок? Мне нужен для отчета. Меня спросят.

— В таз бросила, не знаю…

— Елизавета Трофимовна, где осколок?

— Я что, осколки ваши собираю? — огрызнулась та. — У нас своих хватает. Из Степана вон до сих пор выходят, и из меня…

Джон завибрировал, приподнялся повыше и заговорил отрывисто. Переводчик захлопал глазами и ртом одновременно.

— Переводи! — велел Дременко.

— Господин егерь… Это он вас так называет… Хочу вам сказать, господин егерь… Это судьба. Я встретил вашу дочь.

— Встретил, ну и что? Что дальше?

— Я счастлив, — все еще блуждал глазами переводчик, выдавая смятение. — То есть он счастлив… Ваша дочь прекрасна! Я счастлив, что пошел на мутанта и меня подстрелили русские партизаны. В самое сердце.

Тарас Опанасович обомлел:

— У него что, еще одно ранение, в сердце? Нет же ничего!

— Это в переносном смысле, тату, — помогла Оксана. — Он мне в любви объяснился.

— Мать твою! — восторженно выругался родитель в адрес переводчика. — За что тебе деньги платят?! И что, замуж позвал?

— Разумеется. Мы уж в том возрасте, когда объяснился — и сразу предложение.

— Мое сердце принадлежит вашей дочери, господин егерь, — начал стараться переводчик. — Я никогда не встречал такой прелестной девушки! Не знаю ваших обычаев… Прошу руки вашей дочери, господин егерь!

— Что это он все — егерь, егерь? — недоуменно спросил Дременок. — Я же голова! Скажи, чтоб головой называл. А то получается, Оксана дочь какого-то егеря…

— Он просит руки… В общем, вроде бы жениться хочет.

— На ком, балда?! Я должен точно знать! А то скажут, подстрелили, а потом еще и насильно женили! Пусть скажет при свидетелях! Четко и внятно. Чтоб не отперся потом.

Джон схватил руку Оксаны и прижал к груди:

— Любоф! Джон любоф!

И опять затараторил по-американски.

— Я хочу жениться на вашей дочери, — признался переводчик.

— Да ты мне и на хрен не нужен! — перебил Тарас Опа-насович. — Что американец говорит?

— Он хочет жениться на вашей дочери.

— Фу, ну наконец-то. — Дременко вытер лоб. — Все слыхали?

— Я так ничего не слышала! — задиристо отозвалась Сова. — Худое ты затеял, сват!

— Какой я тебе сват? — Он дал переводчику кулаком по толстой заднице: — Иди и разыщи пана Кушнера! Пулей! Мы сейчас их и оженим… Скажи, американец зовет!

Бабка стрельнула взглядом в Оксану:

— Ну, а ты что сидишь, как телка? Мыкнула бы хоть.

— Я возле больного дежурю, — равнодушно проговорила та. — Что мне мычать?

— А согласна? — спохватился Тарас Опанасович.

— За американца? — Она снова потянулась и зевнула. — Конечно нет…

— Как — нет? Ты что говоришь? Тебе делает предложение гражданин Соединенных Штатов! В Америку увезет!

— Не хочу я ни в какие ваши штаты. Мне бы поспать часок…

— Ксана!

— Потом, у меня жених есть, дождалась, вытерпела… И что, пойду теперь за какого-то американца?

— Не за какого-то! За самого настоящего!

— Тату, не приставай. Сказала — не пойду.

— Дочка, не губи! — взмолился голова. — У меня сердце!

— У всех сердце, — лениво проговорила Оксана. — И у меня тоже… Вот если бы Джон завоевал его! Если бы покорил чем-нибудь! Как Юрко. Тогда бы еще подумала…

Переводчик наконец-то вошел в колею и теперь работал языком, как двуствольный пулемет, стреляя в разные стороны:

— Мистер Странг клянется… Он завоюет сердце прекрасной Оксаны. Он выучит русский язык. Он подарит тебе виллу и автомобиль «мерседес».

— Да на что мне его вилла? Когда у меня своя хата есть, а у тату машина хорошая, почти новая. Между прочим, из Германии пригнали, всего шестой год пошел…

Американец выслушал переводчика и перевел взгляд на Оксану.

— Ну хочешь, я подарю тебе остров? У меня есть один островок в Средиземном море, купил случайно… Хочешь свой остров?