Мутанты. Время собирать камни.

Торопливо раскрыв перочинный нож, Виктор поддел тонким лезвием овальный ободок, толщиной не более полумиллиметра, удерживающий в гнезде страз. Ободок щёлкнул и упал на стол. Виктор вытащил пальцами страз и, увидев отверстие, скрываемое ранее искусственным камнем, перевернул перстень отверстием вниз. На его ладонь выпало что-то сверкающее, рассыпав по ладони желтовато-голубые блёстки преломленного света. Осторожно положив камень на стол, Виктор не смог оторвать от него взгляда. В лучах солнца камень заиграл, заискрился голубыми, оранжевыми, зеленовато-розовыми бликами.

— Так вот ты какой, знаменитый бриллиант? Как двуликий Янус имел два лица, так и ты имеешь два названия, — тихо, почти шёпотом, произнёс Виктор, не в силах отвести глаз от сверкающего чуда. — Придётся второй раз наведаться в банк, и теперь я уже на сто процентов уверен в том, что сокровища советского Графа Монте-Кристо, действительно, существует…

… Виктор обладал сильным характером и железной волей, но и он не смог сдержать эмоций, став единственным обладателем сокровищ, завещанных ему Владленом Фёдоровичем. Точно так же, как в романе Александра Дюма «Граф Монте-Кристо», Эдмон Дантес, ошеломлённый свалившимся на него богатством, Виктор погрузил руки в груду крупных алмазов, рубинов, изумрудов, бриллиантов, которые, падая из его рук друг на друга сверкающим водопадом, стучали, подобно граду, бьющему в стекло.

— Спасибо, дорогой Владлен Фёдорович, спасибо за твою щедрость, теперь я смогу выполнить свою клятву и наказать убийц моих боевых друзей.

Глава 27. Возвращение

— Авигдор, ты всё-таки решил лететь в Россию?

— Да, решил.

— Сейчас там так страшно. Я смотрю телевизор, и у меня волосы на голове шевелятся от ужаса.

— Далия, ты помнишь, о чём мы с тобой говорили год назад?

— Помню, — вздохнула Далия. — Ты сказал, что обязательно вернёшься в Россию.

— Я должен вернуться.

— А как же твой бизнес? У тебя успешные проекты и деловые контакты с зарубежными фирмами.

— Мои деловые связи не пострадают. Наоборот, они расширятся — в России сейчас открываются широкие перспективы для бизнеса. Я хочу купить в Якутии месторождение алмазов и переправлять камни для огранки в Израиль.

— А сотрудничество с компанией «ДЕ БИРС», тебя больше не устраивает?

— Ты знаешь, на каких условиях мы заключили с ними сделку. Меня такие кабальные условия не устраивают.

— Ты думаешь, в России заключишь более выгодные сделки?

— Я в этом абсолютно уверен. Кроме того, я хочу заняться поставками в Израиль металла.

— Ну, что ж, отговаривать тебя я не буду, потому что знаю — это бесполезно.

— Да, это бесполезно, я всё равно вернусь в Россию. И так слишком долго здесь задержался, а у меня есть обязательство перед погибшими друзьями. Уже прошло почти пять лет со дня их гибели, а их убийцы до сих пор живы и здоровы. Я должен исправить эту несправедливость.

— Береги себя там, — вздохнула Далия. — А я здесь буду молиться за тебя.

— Спасибо.

— Уважаемые пассажиры, наш самолет начал снижение, пристегните ремни и просьба в салоне не курить, — улыбаясь дежурной, словно приклеенной к губам, улыбкой, сказала стюардесса.

Странное чувство, которое держало Виктора в напряжении весь полёт, к завершению его достигло апогея. Он радовался, что, наконец, возвращается на Родину, но и чувство внутреннего напряжения тоже присутствовало, а вдруг его новые документы вызовут сомнение у пограничного контроля? Но его опасения оказались напрасными. В кабинке паспортного контроля сидела очень симпатичная девушка. Посмотрев внимательно на Виктора, потом в его израильский загранпаспорт, сличила фотографию с оригиналом и затем вновь посмотрела на предъявителя паспорта. Красивый мужчина явно ей понравился.

— Желаю вам удачи и добро пожаловать в Москву, — доброжелательно улыбнувшись, сказала девушка в форме и поставила штамп в его документ…

… Знакомый двор, знакомый дом, подъезд, этаж…

Виктор позвонил в дверь.

— Кто там? — спросил женский голос и Виктор почувствовал, что изнутри его внимательно рассматривают в дверной глазок. — Вам кого?

— Я к товарищу полковнику.

— Он болен, и мы никого не принимаем.

— Как, болен? — встрепенулся Виктор. — И давно?

— Уже год. А вы кто?

— Бывший сослуживец.

— Сослуживец? — переспросил женский голос, в интонациях которого, проскальзывали нотки недоверия. — И вы не знали, что Александр Михайлович столько времени прикован к постели? Все сослуживцы знают о трагедии, которая постигла нас.

— Меня больше года не было в России.

— А почему я вас раньше не видела?

Виктор, не зная, что ответить, молча пожал плечами. В переговорах наступила пауза.

— А как ваша фамилия? — первой нарушила затянувшуюся паузу, женщина.

— Елизавета Дмитриевна, вы впустите меня в квартиру, и я представлюсь.

За дверью опять замолчали, видимо хозяйка ещё раздумывала, впускать в квартиру незнакомого человека, или не впускать? Наконец, щёлкнул затвор дверного замка, загремела цепочка, и дверь приоткрылась.