Муза для темного мага

Когда я вернулась в гостиную, маг уже зубами стащил перчатки с рук. Сквозь сбившиеся бинты проступали кровавые пятна. Я сглотнула и потихоньку начала разматывать повязку на правой руке, смочив ее жидкостью из синего флакона, на который указал луксур Таэр.

Глава 29

Ожоги выглядели ужасно и, насколько я могла судить, заживали с трудом. Темный маг еще и постоянно бередил раны: пару дней назад ударил ладонями об углы тумбочки, сегодня дрался. На его ладони было больно смотреть.

Луксур Таэр взглянул на меня снизу вверх и, видать, понял, что для меня все это слишком тяжело. Девушки с факультета муз всегда считались утонченными, воздушными созданиями, которые передвигаются по земле, едва касаясь ее ногами. Даже циничные парни с некромантского факультета и будущие боевики, у которых в первую очередь ценилась сила и только потом ум, обращались с нами будто с хрупкими статуэтками, которые рассыплются в прах от одного грубого слова.

Но на самом деле мы, музы, не такие уж хлипкие. Все мы росли в обычных семьях, и на бытовой факультет обычно поступали не аристократки, а простолюдинки: бытовая магия пригодится не только в будущей профессии, но и в жизни. Я росла бойкой девчонкой. Учеба изменила меня внешне, добавила лоска, но в глубине души я была все той же озорницей, которая лазила через заборы в соседний сад воровать яблоки, наперегонки плавала с мальчишками в реке и устраивала с ними шутливые бои на хворостинах.

– Хорошо, зови Вэйла, – сдался темный маг, обеспокоенно разглядывая меня.

– Зачем? Разве вы мне не доверяете? – нарочно возмутилась я, мол, все идет по плану, лишаться чувств не собираюсь. – Скоро закончу!

Вата, смоченная заживляющим настоем, снимала боль в ладонях. Я осторожно наложила на раны свежие бинты, мимолетно подумав о том, какими красивыми, должно быть, были эти руки еще пару недель назад – с узкими ладонями, с длинными, аристократическими пальцами. Сколько было в них силы. И как это тяжело – физически и душевно – чувствовать себя слабым и немощным.

Я помогла луксуру Таэру натянуть перчатки, которые, как я теперь ясно видела, были на несколько размеров больше, чем нужно. Кто их ему одолжил? Вэлиант? Или наш куратор? Темный маг называл луксура Навира по имени – Миком, обычно к коллегам так не обращаются. Их связывало что-то большее, чем совместная работа? Вот и куратор, хоть и отзывался о моем работодателе как о мрачном мизантропе, все-таки по-своему позаботился о нем – прислал меня в помощь.

Как же все сложно! Приходится составлять картину по крупицам. Про Викторию я по-прежнему ничего не знаю. Луксур Таэр обещал рассказать, но сейчас, когда он в таком состоянии, было бы бесчеловечно мучить его расспросами о пропавшей девушке.

– Спасибо, Шайни, ты очень помогла.

Темный маг, пошатываясь, поднялся на ноги. Что за неугомонный человек! Почему не дать себе отдохнуть хотя бы полчаса?

– Вы куда это собрались? – рассердилась я, чувствуя себя так, как, должно быть, чувствовал Вэйл, увидев, что непослушный пациент снова пытается геройствовать.

– Поеду в главное управление, попробую застать на месте кэммина Ригана. Нужно рассказать, что мы узнали.

Я открыла было рот, чтобы напомнить: мы, собственно, ничего не узнали, кроме того, что две недели назад на Вишневой улице видели девушку, отдаленно похожую на Викторию. Но, положа руку на сердце, на любой улице нашего города таких девушек можно увидеть без труда. Взять хотя бы меня: худенькая, ростом я едва достигаю плеча луксура Таэра, светлые волосы.

У меня не хватало решительности, чтобы вслух проговорить горькую правду: мы оба могли ошибиться, связав призраков, проклятие и исчезнувшую пять лет назад Викторию.

Луксур Таэр дошел до дверей, но так и не переступил порога. Прижался лбом к косяку.

– Вам плохо? – Я подскочила, чтобы подставить плечо.

– Бессмысленно… – глухо произнес он. – Попросту глупо. Что я ему скажу? Что двое пьянчужек издалека видели похожую девушку? Две недели назад… Нет, это просто невозможно. Если она все это время была жива…

Темный маг задумчиво вернулся в гостиную и сел, разом растеряв последние силы.

– Мне жаль, – прошептала я. – Но мы попробуем снова. Может, этот призрак ничего не знал о Виктории, но следующий даст новую зацепку.

Луксур Таэр качнул головой: кажется, он терял надежду. У меня разрывалось сердце от взгляда на него. И тогда – я не знаю, как это вышло, разум на секунду отказал – я обняла его, чтобы утешить.

Кодекс муз строго-настрого запрещает физическую близость между музой и ее работодателем. Если комиссия узнает о непозволительных отношениях, меня навсегда лишат лицензии. Я и так ходила по грани, когда брила темного мага и сушила ему волосы, но это было простительно и объяснимо. Теперь же я переступила черту.

«Нельзя! – кричал рассудок, а глупое мягкое сердце шептало: – Он нуждается в поддержке. Ничто так не спасает в минуту отчаяния, как дружеские объятия. Кто еще его обнимет, кроме меня?»