Муза винодела

— Спасибо. — Улыбка Симоны оставалась ослепительной. Рафаэль сделал шаг к ней, инстинктивно желая защитить ее от реплик Этьена, какими безобидными они бы ни казались. Дети Кавернеса привыкли заступаться друг за друга, разговоры о матерях не поощрялись. — Я считаю это комплиментом.

— Я рад, — откликнулся Этьен. — Надеюсь, мы не станем врагами, мадемуазель.

— Я тоже, ваше величество. Но насколько я помню, раньше вы называли меня Симоной.

— А вы меня раньше — Этьеном.

— Не следует ли нам к этому снова вернуться? Ради мира, благополучия и того, что вы в долгу перед вашим сыном и его будущим ребенком.

— Неплохую карту вы решили разыграть, — задумчиво проговорил Этьен после паузы.

— Я знаю, — сказала Симона. — Сильный ход, верно? Но кто-то должен позаботиться об интересах Рафаэля. Он очень любит ставить на первое место желания и потребности других, забывая о своих собственных. Впрочем, он в этом никогда не признается. — Еще одна улыбка, на сей раз лукавая и адресованная Рафаэлю. — Найдется здесь местечко, где мы могли бы постоять и выпить по бокалу чего-нибудь освежающего перед ужином? Мне просто не терпится увидеть последние лучи солнца и посмотреть, как сумерки опускаются на долину. Такой замечательный вечер!

«Все правильно, — подумал Рафаэль. — Гармония была нарушена, оспорена и вновь восстановлена. Дипломатия — стиль Дювалье».

Ужин прошел хорошо. Еда была превосходная, обслуживание безупречное, компания исключительно приятная — после того, как досадный вопрос о допустимых границах был урегулирован. Этьен — прирожденный дипломат, да и Симона далеко не новичок в этой области. Оба они постоянно обращались к Рафаэлю, пытаясь заинтересовать его, вызвать отклик на те проблемы, которыми приходилось заниматься Этьену. Рафаэль намеренно бросал отцу вызов, то и дело заставляя его защищать свои позиции. Собственные позиции он при этом умело скрывал.

«Нечего удивляться, что советники Этьена пребывают в панике, — размышляла Симона. — Они наверняка поняли, какой логикой, проницательностью и силой воли обладает Рафаэль, и осознали его намерение не становиться марионеткой. Интересно, оценил ли в полной мере сам Этьен потенциал своего столь поздно признанного сына?»

Понаблюдав, она пришла к выводу: да, Этьен знает, каким сильным лидером может стать Рафаэль.

Общение двух де Морсе постоянно сводилось к некоей борьбе: Этьен пытался сломать хотя бы часть оборонительных барьеров Рафаэля, а тот не менее решительно старался вырвать ломик у него из рук.

Должно пройти время, чтобы установилось хоть какое-то подобие родственных отношений между этими двумя людьми. Тем не менее такой день обязательно настанет. В жизни Рафаэля произошло слишком много изменений, и он еще не успел перестроиться.

Симона решила попрощаться с Этьеном пораньше, чтобы дать отцу и сыну возможность побыть вдвоем, однако Рафаэль покачал головой, показывая, что в этом нет необходимости. Они проводили правителя Мараси вместе.

Этьен открыл входную дверь и тут же рядом с ним, словно из воздуха, материализовались телохранители. Несколько мужчин в черном окружили Этьена. В отдалении тоже виднелись темные фигуры.

— А когда мы сюда приехали, они были? — спросила Симона у Рафаэля, глядя, как Этьен вместе со своей охраной покидает замок. Раньше она никого не замечала.

— Были, — ответил Рафаэль. — Я говорил с начальником охраны. Он предупредил, что должны прибыть еще люди.

— Из-за Этьена?

— Из-за того, что с твоим появлением у охраны увеличился объем работы.

Симона инстинктивно прижала руку к животу:

— Мне что-то угрожает?

— Нет, конечно. Просто в Мараси очень серьезно относятся к таким вещам. Все это входит в обеспечение безопасности принцессы.

— Что еще там числится?

— Скрытые камеры в каждой комнате, бронированные машины, проверка всех блюд, доставляемых к столу…

— Что?!

Рафаэль улыбнулся. Симона шлепнула его по руке.

— Ладно, насчет проверки блюд я пошутил, — признался он.

— Лучше бы ты пошутил насчет камер.

— Хочешь, я скажу тебе, где их нет?

— Может, ты лучше покажешь, где их нет?

Рафаэль улыбнулся, словно осветив улыбкой этот вечер.

— Роза приготовила место для Руби внизу, — сказал он. — Главный садовник, похоже, неплохо поладил с собачкой. Он присмотрит за ней ночью и выведет, если понадобится.

— Будем надеяться, никто ее не пристрелит. — Симона разглядывала черные фигуры телохранителей, застывшие у стен.

— Охранники ее уже знают. Я больше тревожусь за цветочные клумбы.

Они направились в его комнаты. Оказавшись там, Симона первым делом посмотрела на потолок в поисках скрытых камер.

— Их здесь нет, — сообщил Рафаэль, остановившись в дверях.

Прекрасно!

— Я наблюдала за тобой сегодня, — сказала она небрежно.

— Я заметил. — На его лице не было улыбки. — И каков вердикт?