Музей разочарований

— А я представлю вас и Оскара всем присутствующим, — добавила Грейс, кивнув нам с Мэй и Майлзом.

— Отлично! — воскликнул Майлз.

Он никого не дразнил, не отвлекался и вообще вёл себя как паинька.

Хотя никто из них ничего нам не сказал, Грейс с Майлзом явно поговорили и выяснили отношения. Прошедшие несколько дней, что бы ни предлагала Грейс, Майлз с огромным энтузиазмом с ней соглашался. Он даже не пытался спорить на первой встрече по подготовке следующего выпуска журнала. У нас с Мэй и Оскаром было тайное пари по поводу того, как долго это продлится. Тем не менее, я была рада, что их отношения, хоть и не были идеальными, но, по крайней мере, к этому стремились.

— А где Оскар? — поинтересовалась я.

— Здесь! — Оскар ворвался внутрь, его щеки порозовели от мороза, в руках у него была пачка свеженапечатанных экземпляров журнала, только из переплетной мастерской.

— Ооо, — протянула Грейс, выхватывая у него несколько штук и раздавая остальным.

— Наш малыш вырос! — вставил Майлз.

— Вроде бы, опечаток нет, — сказала Мэй, с тревогой просматривая страницы.

— Чем вы в итоге заполнили оставшееся место? Той поэму о природе? — спросила я, просматривая оглавление, повторно убеждаясь, что имени Китса там нет.

Его имени действительно не было в списке.

Но было кое-кого другого.

— У нас появились великолепные рисунки буквально в последнюю минуту, — сообщил Оскар. — Грейс говорит, ты знаешь этого парня.

Я открыла семнадцатую страницу.

Там был один из рисунков Эфа. Удивительный и тщательно прорисованный.

— Вау, — сказала я на автомате, потому что все остальные слова вылетели из моей головы.

Он изобразил двух маленьких бронтозавров, которые с помощью своих длинных шей заглядывали в светящееся окно музейного чердака, где хранились гигантские слоновьи черепа. Рисунок назывался: «Часть I. Всё только начинается».

Грейс подошла ко мне.

— Он принёс их, когда тебя не было. А еще он извинился за своё поведение в нашу последнюю встречу.

— Правда? — спросила я, не в силах оторваться от рисунка.

Эфу удалось передать ощущение чуда, которое я испытала, впервые попав на чердак музея. Динозавры точно были срисованы с нас: на одном из них даже был плащ Супермена. А еще там был солнечный свет, магия и ощущение, что я открыла дверь в Нарнию.

На другой части рисунка был изображен одинокий бронтозавр в плаще Супермена, который смотрел поверх вешалок с одеждой в помещении, подозрительно напоминавшем тот самый комиссионный магазин.

Рисунок был озаглавлен: «Часть II. Всё меняется».

Я дотронулась пальцами до губ и почувствовала привкус соли и мяты.

— Знаешь, твой друг не так уж плох, — заметил Оскар, любуясь рисунком через моё плечо.

Прежде чем я успела ответить, кто-то шершавыми губами поцеловал меня в щеку.

— Привет, Скаут, — произнес Китс.

Я улыбнулась. От происходящего немного кружилась голова: в руках у меня был журнал с рисунками Эфа, а рядом был Китс.

— Рада, что ты смог прийти. — Я протянула ему свой экземпляр. — Посмотри, как здорово получилось!

Китс открыл журнал, просмотрел оглавление и изогнул бровь.

— И это все, что тут есть? — спросил он с каменным лицом.

— Да, это всё, — осторожно ответила я.

— Ерунда, — проговорил он с усмешкой и бросил журнал на стол, показывая, что не собирается тратить на него больше времени.

Я знала, что он разочарован, ведь его рассказ не выбрали, но мне так хотелось, чтобы он был способен хотя бы на что-то, похожее на двенадцатичасовую поездку на автобусе в другой конец страны, только для меня.

— Хм, и что это было?

— Просто... Не знаю, чего я ожидал. Это всего лишь журнал средней школы, а не «Парис Ревью»... — Он встряхнул головой. Его интересовало только то, что происходило в его маленькой галактике.

Придурок.

Всё восхищение вечером, журналом и нашей работой испарилось. Я отступила назад, обхватив себе руками.

— Прости, Скаут, не хотел тебя обидеть. — Он попытался обнять меня, но я отдернула плечо.

— Знаешь, мы много работали над этим.

— О, черт, я тебя обидел? — спросил он. — Я так виноват, я такой идиот...

И тут я кое-что осознала:

1. Он много раз спрашивал, не обидел ли он меня;

2. Я много раз говорила, что нет;

3. Больше я этого делать не хочу.

Он все ждал, что я начну переубеждать его, начну жалеть, но я злилась, поэтому молчала.

В дверях мелькнуло что-то ярко-розовое, и это привлекло наше внимание.

Черисс в её уродливом неоново-розовом пальто. Куда же без неё.

Китс вздохнул, погладив меня по руке, чтобы успокоить.

— Слушай, Скаут, я должен кое о чем поговорить с Черисс. Я вернусь. Прости меня, ладно? Эмили тоже работала в литературном журнале, и, кажется, она совсем меня сломала. Мне жаль, что я всё испортил.

Я ничего не ответила, когда он поцеловал меня в губы.

Он подошел к Черисс и поцеловал её в щеку. Фу.

Я отвернулась и поправила стопку журналов на столе, не желая смотреть на них ни секундой дольше.

— Значит, ты тоже в этом участвовала?

Я обернулась. Сзади стояла Одри, на её лице читалась неуверенность.

— Да, — кивнула я. — Да.

— Получилось действительно здорово.

— У тебя новая прическа. — Я указала на её ассиметричный боб. — Тебе идёт.