Муж для серой птички

— В жизни должен быть смысл. Иначе жить становится скучно.

— Я с тобой поспорю. Нет никакого смысла. Я живу, потому что живу и мне это нравится. Какой у меня может быть смысл? Какие стремления? Ожидания? Я давно ничего не жду. Ни к чему не стремлюсь, потому что и цели-то нет. Но это не мешает встречать и провожать дни. Есть руки, есть ноги и голова на плечах — а как раскрасить день я придумаю. Тебе не нравится, что каждый сам за себя. Так сделай, чтоб все были друг за друга. Кто тебе мешает этим заняться? Но ведь ты вместо этого пьешь и жалуешься. — Мируша выбралась из одеяла и поставила пустую тарелку на стол. — Спасибо, что накормил. И в комнате теплее стало. Но я могла бы и

сама…

— Если бы могла, то не лежала бы в холодной комнате и голодала. Не любишь помощь принимать?

— Почему? Просто ты мне не нравишься.

— Чем это? — Силий рассмеялся после ее слов.

— Всем. Начиная от внешности, заканчивая тем, иго ты пьешь. Знаешь, что так поступают лишь люди, которые слабые. А я не люблю слабых. Особенно мужчин.

Если вы слабые, то как быть нам? А в своей слабости вы еще и опасные. Что вам в голову придет? Потом жалеть будете, а поздно. Вчерашний день ведь не вернуть, — она вздохнула. — Я спала, когда ты пришел. Тебе не хватило ума постучать, потому что он у тебя затуманен. Ты навязываешь заботу, хотя от тебя разит так, что слезы на глазах выступают. Пока ты в куртке, еще ничего, но как ее снял, так совсем дышать тяжело стало. Ты когда в последний раз в бане был? Волосы спутаны. Борода в клоках. Десятник! Бывший воевода, а выглядишь как бродяга! Взглянуть тошно. И еще о какой-то сплоченности говоришь! Пока ты не отмоешь себя, ко мне не приходи и помощь не предлагай. Сама справлюсь.

— Ничего себе! Я к ней со всей душой…

— А моя душа, против тебя выступает. Я рядом с собой приятных людей видеть хочу, а ты мне сейчас неприятен. Можешь забрать свой чайник и пойти вместе с ним к себе.

— Злая ты, Мируша. Думал, что добрая…

— Какая есть, — ответила она. Силий налил ей кипяток в кружку и ушел вместе с чайником и своим стаканом. Остались лишь поленья около печки, пустая миска, кусок ткани и кружка. Она его обидела, но его вид ее слишком сильно возмутил.

Надо ведь человеком оставаться и не опускаться до уровня зверя. А в его глазах скользили звериные нотки, когда человек находится на грани контроля себя и вот- вот этот контроль потеряет. Добро добром, но слишком оно было навязанным. Как бы он не потребовал расплату за него. А Мируша платить не хотела, поэтому решила, что лучше сразу осадить этого «доброго человека».

Глава 8

Прошло три дня. За это время Мируша окончательно поправилась. Пора было возвращаться к работе и жизни. Нужно было проверить Луизу, узнать как Диж устроился, который к ней даже не заглянул. Совсем они о ней забыли. Пора было напомнить.

Серая кофта и юбка были мягкими, но они ей не нравились цветом. Мируша любила яркое, живое. К сожалению, пришлось признать, что шапки нет. Вместо нее пришлось голову под тряпку спрятать и повязать ее вместо платка.

Пока она болела, то почти не выходила из комнаты. Поход до столовой отнимал столько сил, что она ходила только один раз поесть. А ведь еще за дровами нужно было сходить и выбираться до общей ванной комнаты. Сейчас же было приятно себя ощущать здоровой.

На улице мороз кусал щеки. От печек шел дым, который щекотал ноздри. Жители крепости старались побыстрее вернуться в тепло. На улице никто и не думал оставаться. Только дежурные прохаживались по стенам крепости. Но их сократили до трех человек и греться они ходили чаще. Нужно совсем с головой не дружить, чтоб в такой мороз нападать.

А в крепости было тепло и шумно. В столовой кто-то бренчал на гитаре. Рассказывали сказки. В углу Лиза учила девчонок прясть. Диж на кухне байки девчонкам травил. Со стороны комнат слышался шум. Ремонт шел полным ходом. Везде чувствовалась жизнь. Смерть прошла стороной. Испуг остался, как и горечь на лицах, но они разглаживались, когда мимо пробегала детвора, когда молодой человек, наклонившись к уху девушки, что-то шептал ей на ухо, а она смущенно улыбалась. Когда двое, явно занимающихся ремонтом, активно обсуждали предстоящие ремонты, а молодая женщина, которая возилась с малышом, предложила другой стать кормилицей ее малыша, раз нет молока.

Жизнь напоминала упрямый цветок, который пробивается сквозь камни, чтоб зацвести и подарить семена, которые опять превратятся в цветы. Так и должно было быть. И пусть будут неприятности и потери, но люди будут упрямо жить.

— Еремка, Весию скажи, что к нам друзья едут! Пусть к встречи готовится, — громкий голос заставил обернуться. Среднего роста мужчина с короткой стрижкой, даже слишком короткой, такие уж точно были не в моде, с сединой и чисто выбритым лицом кого-то ей напоминал, но вспомнить кого Мируша не смогла.

— Есть сказать князю, что к нам гости едут. А какие гости? — спросил мальчишка.

— Караван с углем.

— Уже бегу!

— Этот караван из соседней крепости? — спросила Мируша.

— Да, — он подошел к ней. — Как себя чувствуешь?

— Нормально. Намного лучше, чем раньше.