Муж и жена – одна сатана

Этот случай, это чудесное спасение так потрясли Гёте, что он сделал Кристине предложение руки и сердца. Она приняла и то и другое, превратившись в результате из «мамзели Вульпиус» в госпожу тайную советницу фон Гёте. Ему было – 57, ей –41, их сыну Августу – 17.

Несмотря на сплетни, насмешки, придворное шушуканье, семья получилась хорошая, жили дружно, удачно дополняя друг друга. Кристина привнесла в дом Гёте жизнелюбие, радость бытия, тепло домашнего очага. Благодаря Гёте в жизни Кристины появились «духовности»: она писала мужу смешные письма с ошибками, полюбила театр, водила дружбу с артистами, могла выпить за раз не один стаканчик вина, подмётки могла проплясать за пару вечеров.

Резвая Попрыгунья Стрекоза, которой посчастливилось выйти замуж за гениального Муравья. Жаль только, не живут долго люди, которые живут весело. «И наша Кристиана //Ушла из жизни рано…» Гёте написал: «Скончалась моя жена. Во мне пустота и страшная тишина…» Вторичную попытку поэта жениться мы уже с Вами разбирали, поэтому не будем бередить сердечные раны.

Крепко жму Вашу руку, и до следующего гениального поэта.

-28-

Приветствую Вас, Серкидон!

Не только «весёлое», но и женатое имя Пушкин у нас на очереди.

Есть резон оженить Александра Сергеевича сразу, чтобы не пускаться в подробности досвадебных злоключений. Если о них совсем коротко, то мать невесты умудрилась выпить практически всю кровь Александра Сергеевича, ещё не будучи тещёй. Торг шёл вокруг приданого для Натальи Николаевны. Жених резонно считал, что хоть какое-то, пусть малое приданное, полагается. Наталья Ивановна Гончарова говорила: «Или не бери вообще, или бери как есть голенькой». Пушкин слышал: «Бери… голенькой…», вскакивал и бежал занимать и закладывать. Когда денег собралось достаточно, состоялось венчание молодых, в церкви Большого Вознесения у Никитских ворот. Церковь была красивая, «белая, огромно-плавная, с куполом-небосводом»173.

Из первопрестольной Александр Сергеевич увёз молодую жену, едва возможность представилась. Лето молодые провели на даче в Царском Селе. Благословенное, ничем не омрачаемое время.

Ах, впрочем, нет. «Ах, Пушкин, как ты мне надоел своими стихами!»

Пожалуй, лишь это единственное досаждало Наталье Николаевне медовым летом, что же до Александра Сергеевича, то он был новизной своего состояния ослеплён и счастлив в нём был целиком и полностью.

Из письма к Плетнёву174: «Я женат – и счастлив: одно желание моё, чтоб ничего в жизни моей не изменилось – лучшего не дождусь…»

Оно и понятно: поэт обладал пленительной женщиной, молодой женой, причём на этот раз не чужой, а своею собственной, на законных основаниях. Да ещё вспомним – где? В садах лицея, где ранее «безмятежно расцветал». В гости к Александру Сергеевичу съезжались бывшие лицеисты, поэт представлял их красавице-жене, они шумно завидовали, а далее – «Друзья вспоминали прошедшие дни//В том месте, где вместе учились они…»

Почитаем письма того благословенного времени.

Помещица села Тригорского П.А. Осипова, соседка поэта, получила от одной из питерских кузин (Кашкиной Екатерины Евгеньевны) нечто вроде донесения, которое для Вас, Серкидон, добрые люди перевели с французского на русский:

«С тех пор, как он женился, это совсем другой человек, – положительный, рассудительный, обожающий свою жену. Она достойна этой метаморфозы…»

И чуть далее: «Когда я встречаю его рядом с его прекрасной супругой, он мне невольно напоминает портрет того маленького животного, очень умного, очень смышлёного, которое ты угадаешь без того, чтобы мне его назвать».

Наталья Николаевна – высокая, стройная, фигуристая, с прекрасными правильными четами лица («чистейшей прелести чистейший образец») – рядом с таким совершенством любой мужчина рискует, проиграв на контрасте, напомнить какого-либо представителя из животного мира. Что уж говорить о Пушкине, которого товарищи по лицею без обиняков называли обезьяной.

Сестра поэта Ольга писала родным:

«Они очень довольны друг другом, моя невестка совершенно очаровательна, мила, красива, умна и вместе с тем очень добродушна».

Брат новобрачной Дмитрий Николаевич сообщал в письме к деду своему:

«Таша обожает своего мужа, который также любит её; дай бог, чтоб их блаженство и впредь не нарушилось».

Но блаженство как стечение удачных обстоятельств, не бывает долгим. Предвестником всех последующих неприятностей стала нечаянная встреча. Однажды, прогуливаясь, молодые повстречались с царской семьёй. Оно хоть и Село, но ведь Царское. Мать Пушкина Надежда Осиповна описала судьбоносное событие так:

«Император и императрица встретили Наташу и Александра, они остановились поговорить с ними, и императрица сказала Наташе, что она очень рада с нею познакомиться и тысячу других милых и любезных вещей. И вот она теперь принуждена, совсем того не желая, появиться при дворе».

Царь в свою очередь сказал о Пушкине:

«Так как он женат и не богат, то нужно позаботиться, чтоб у него была каша в горшке».