Мужчина и женщина: бесконечные трансформации. Книга вторая

У Платона[557] есть знаменитая притча о пещере. По его мнению, все мы заключены в пещере и способны видеть только тени теней. Если нас выпустить из пещеры, мы невольно зажмурим глаза, чтобы не ослепнуть от яркого солнца. Есть только единицы, которые способны не отводить глаз от яркого солнца.

Стэнли Кубрик назвал свой последний фильм «С широко закрытыми глазами» (Eyes Wide Shut, 1999)[558]. Название парадоксальное, оксюморон, наподобие «живого трупа»[559] или «бесконечного тупика». Обычно, когда говорят «с широко открытыми глазами», имеют в виду, что человек не зажмуривает глаза, как после тёмной пещеры, не отворачивает глаз от самых неприглядных сторон жизни. Пожалуй, именно это имели в виду израильские кинематографисты, когда через 10 лет после фильма Стэнли Кубрика назвали свой фильм «С широко открытыми глазами».

Стэнли Кубрик своим названием провоцирует, дразнит зрителя, чтобы вывести его из равновесия. И только потом, если хватит у вас терпения досмотреть фильм, а может быть и пересмотреть, к тому же, если вы мужчина, и не запрятаны как кокон в своё эго, вы начнёте понимать, что Стэнли Кубрик знает о вас нечто такое, что вы не знаете сами о себе, потому что привыкли закрывать глаза, потому что предпочитаете жить в неведении, соглашаетесь жить в тёмной пещере. Кубрик не просто дразнит, он смеётся, он издевается над вами, у него есть на это право как у всякого великого смехача, глаза которого широко раскрыты.

…«каждый свой фильм Кубрик снимал безупречно»

Стивен Спилберг[560] не только знаменитый продюсер, но и самый успешный режиссёр в истории кино, говорит прямо и без экивоков: «за всю историю кино никто не мог снять фильм лучше Кубрика» и, далее, «каждый свой фильм Кубрик снимал безупречно». Можно соглашаться или не соглашаться со Спилбергом, но слова эксперта такого уровня невозможно оставить без внимания. Следует разобраться, что он имел в виду, в каком смысле Кубрик «снимал безупречно?»

Прежде всего, Спилберг имел в виду виртуозность ремесла: движение камеры, выбор линз, освещение.

…естественное освещение, одно из составляющих стиля Кубрика… кастинг актёров, и пр., и пр. Он говорит, что сначала не принял фильм Кубрика «Сияние»[561], потом посмотрел ещё раз, и ещё, и ещё (25 раз?!), и фильм стал нравиться ему всё больше и больше. Будто раскрылась неведомая конструкция, которая ускользала при первых просмотрах.

Но было и нечто другое, более принципиальное.

Кубрик, по словам Спилберга, всегда говорил: «я хочу изменить форму», «я хочу сделать кино, которое изменит форму». Как выясняется, он имел в виду не свет, не движение камеры, не кастинг актёров, нечто другое, выходящее за границы ремесла – под формой, он имел в виду способ повествования, то, как рассказывается та или иная история.

Спилберг называет Кубрика «хамелеоном», который никогда не снимал одно и то же дважды, «каждый его фильм это другой жанр, другой период, другая история, другой риск» (обратим внимание на слова «другой риск»), каждый новый сюжет был «так таинственно изложен».

Наконец, весьма примечательные слова: «то, как он (Кубрик) переживал сюжет, противоречило привычному способу его потребления».

Бесспорно, Спилберг, раскрывая смысл своих слов «о непривычном способе потребления» и о «безупречности» Кубрика, мог бы написать большое эссе о том, как он понимает кино, что оно для него значит, что в нём главное, каково в нём место зрителя, что от зрителя следует ожидать. Не имея такого развёрнутого эссе, я должен допустить, что могу переступить границы мыслей Спилберга, он конструирует один культурный контекст, я другой, но, особого криминала в этом не вижу.

Культурные интуиции не должны и не могут совпадать, за словами Спилберга стоит не только художественный опыт, но и опыт успешного продюсера, иначе говоря, владеющего ремеслом регулировать движение культурного продукта, моё право двигаться от его культурной интуиции в ином направлении. Мне трудно понять многие парадоксы, связанные с жизнью и творчеством Кубрика: как можно быть одновременно популярным светским персонажем и мизантропом-затворником, как возможен стиль «на границе между массовой и музейной культурой», но я оставляю эти вопросы за границами настоящего текста.

…где кончается кино и начинается жизнь

На мой взгляд, Стэнли Кубрик относится к тем художникам,

…не уверен, что к их числу следует отнести самого Стивена Спилберга…

для которых жизнь и искусство, в данном случае жизнь и кино, размывают свои границы. Долгие репетиции, съёмки, монтаж, просмотр, обсуждение, дальнейшая жизнь фильма в пространстве культуры, трудно сказать, что здесь «кино», а что «жизнь», как таковая.

Том Круз[562], который играл одну из двух главных ролей, рассказывает, как после полугода съёмок, он позволил себе спросить у Кубрика: «мне всё равно, сколько это займёт, пусть ещё два года, но я должен знать, сколько это ещё займёт времени».