Мужчина и женщина: бесконечные трансформации. Книга вторая

Насколько «пошлое» составная часть этих экзистенциалов?

Но это вопросы не для настоящей книги, в которой рассказываемые истории более ответы, чем отвлечённые рассуждения.

И эти вопросы не для меня, поскольку я не способен долго находиться в разреженном пространстве философии.

…Мартин Хайдеггер: «как начать думать?»

«Как начать думать?» – вопрос этот Хайдеггер задаёт себе, задаёт всем нам, задаёт всему человечеству.

В этом его непреходящее значение и не только для истории философии.

Как сохранить волю к мысли?

Всё те же уроки Хайдеггера.

Как сохранить волю в эпоху Интернета, когда всё мгновенно, оперативно, когда торопливость, спешка, становятся сутью человека, когда для неспешной мысли,

…а может ли мысль быть «спешной»…

для обычной беседы не предусмотрено пространство жизни.

Как избежать различных попыток псевдо-думанья? Этот вопрос, становится актуальным, когда сложность века (после XX века?!) заставляет даже думающих людей, впадать в соблазн эсхатологических прогнозов.

В этом смысле, чрезвычайно важными представляются мне, следующие слова Хайдеггера:

«Все попытки морфологически, психологически применить к настоящей действительности образы декаданса и крушения, рока и катастрофы, заката представляют собой лишь технические манипуляции». Хотя авторы подобных работ

…«Закат Европы» О. Шпенглера[808], обобщённая метафора подобных «прозрений»…

вряд ли бы согласились на определение «технические манипуляции».

Карл Ясперс, который более других позволял себе критический взгляд на философию Хайдеггера, сказал о ней важные и сутевые слова:

«В потоке своего речения он, Хайдеггер, временами помогает, и скрыто, и грандиозно, коснуться самого нерва философствования. И в этом качестве среди философов Германии, сколько я вижу, Хайдеггер, быть может, единственный».

Только ли в Германии, только ли в наше время? Эстафета, несомненно, тянется от древних греков к классической немецкой философии, к XX веку и дальше, поскольку Хайдеггер всегда открыт, он призывает мыслить, а не пророчествовать.

Ханна Арендт писала о Хайдеггере, признавая, что во все времена он оставался её Учителем:

«Ураганный ветер, сквозящий через всё мышление Хайдеггера – как и тот, другой, что ещё и сейчас, по прошествии двух тысячелетий, веет нам навстречу со страниц платоновских сочинений, – родом не из нашего столетия. Он происходит из изначальной древности и оставляет после себя нечто совершенное, нечто такое, что, как и всякое совершенство, принадлежит изначальной древности».

Он родом не из нашего столетия, но, несомненно, родом из человечества, вместе с его присутствием, воодушевлением, иллюзиями, заблуждениями. И умением мыслить.

Остаётся сказать, что полное собрание сочинений Мартина Хайдеггера составляет уже около ста (?!) томов, продолжает печататься, возможно, перешагнёт границу 100 томов, и ещё раз напомнить слова русского философа В. Бибихина о том, что «Бытие и время» – книга изменившая путь европейской мысли, до сих пор ещё не осмысленная вполне.

Можно сказать и иначе, продолжающаяся осмысливаться…

Ханна Арендт: «просто держу за мужчину»…

О Ханне Арендт ограничусь высказываниями одного человека, её друга и коллеги, умного и тонкого Ханса Йонаса. К ним можно ничего не добавлять.