Мужчина с собачкой

– Что такое? – обернулся ко мне Ковальский, но ответа не потребовалось. Ответ собственной персоной явился в отдел, сверкая очами, ожерельем и лаковыми алыми ботиночками.

– Доброе утро, дорогие рейяны следователи! – задорно поздоровалась Зузанна Пштиль и крутанулась на месте, явно желая продемонстрировать свой очередной образ, для виду же следя за тем, как помощник вносит в комнату печатный агрегат.

Надо сказать, было что оценивать. На этот раз рейна облачилась в мягкий и пушистый белый свитер, твидовые широкие брюки цвета спелой сливы и песочно-карамельное пальто с клетчатой подкладкой. Образ лишь немного портила неидеальная укладка, чуть красноватые и припухшие глаза.

Управленцы нестройно ответили. Глеб коротко кивнул писательнице и вернулся к бумагам. Рейна на это лишь обиженно поджала губы.

Вчера после ужина Зузанна всячески семафорила следователю. Да так, что и я отчетливо прочла все ее намеки. Да и что там расшифровывать, если блондинка едва ли не прямым текстом за чашкой чая намекала на выпроваживание бабки Мазены и продолжение общения. Более приватного общения.

Была бы я в тот момент человеком, подавилась бы воздухом. А вот Глеб не только понял, закашлялся, а еще и постарался сделать вид, что внезапно отупел, оглох и ослеп. И выпроваживал он не только бабку, но и рейну Пштиль. Вот только блондинку просто выставить при всем желании не получилось бы, пришлось Ковальскому ее провожать и настраивать магический портал. Об этом я узнала, глядя в окно. С собой меня никто не взял. Как итог, я очень извелась, сидя в четырех стенах и представляя, что и как нахальная Зизи говорила рейяну по пути к гостинице. Даже опасалась, что Глеб не вернется до утра.

А он вернулся, долго ворчал себе под нос, отмывая посуду, и спать ушел весьма мрачный. И теперь выходило, что пропустила я что-то весьма и весьма важное. И как теперь узнать подробности? Или не стоит узнавать? Еще расстроюсь.

С другой стороны, не было Ковальского не так уж и долго. А сейчас эти двое явно друг другом недовольны. Я слишком мнительна!

– Максим, сюда, – разрывая затянувшуюся паузу, сказала рейна Пштиль, желая, чтобы помощник подвинул машинку на другой край стола. – Тут лучше свет.

– Да, Зизи, – смиренно отозвался рейян Штакель. – Сейчас.

Маневр я поняла через пару минут, когда писательница, вооружившись карандашом и стопкой отпечатанных вчера листов, начала вышагивать туда-сюда рядом с помощником. Хоть в отделе и было достаточно места, но выходило так, что блондинка мельтешила прямо перед Глебом, при каждом проходе обдавая его ароматом дорогих и теплых духов.

– Да, хорошо, – кивая собственным мыслям, сказала рейна через какое-то время. – На чем мы там остановились?

Она повернулась к помощнику и наклонилась так, чтобы прочитать последние абзацы с заправленного между валиками листа. Я невольно фыркнула, глядя на стратегически выверенную позу блондинки. А нахалка! Куснула бы в воспитательных целях, да дорогих брючек жалко. Да и что я, какая-то невоспитанная псина, чтобы тащить в рот чей-то филей? Хватит с меня того, что Ковальский все еще с бинтами ходит, хоть и не жалуется.

* * *

«Тьфу! – про себя выдохнул Глеб, вынужденно рассматривая тыл Зузанны Пштиль. – Собаку, что ли, науськать? Пусть бы цапнула. Госпиталь у нас хороший, пролечат качественно. А за это время, надеюсь, у дамочки идея фикс пропадет».

То, что он интересен блондинке лишь как трофей в коллекцию, Ковальский понял сразу. И кому-то, возможно, такое бы и польстило, но Глеб уважал себя достаточно и не желал себе чего-то подобного. Да и не видел он смысла в коротких романчиках ради спортивного интереса. Воспитывали его совсем не так. Вот только Зузанна Пштиль, похоже, не привыкла отступать без борьбы.

Покачав головой, старший следователь вернулся к папкам. В каждой отдельный лист был выделен под выпускника медицинского образовательного учреждения королевства. И за десять выбранных Глебом лет таких листов набралось на десяток толстых папок.

«Хорошо хоть виталистов в магакадемию поступает гораздо меньше. Их на курсе всего по пять человек, не больше», – глядя на уже просмотренное и то, что осталось, подумал Ковальский.

Карьеру каждого медика хоть кратко, но учреждения отслеживали. Зачем и для чего – никто толком не знал. Но сейчас это сильно помогало в поисках, ведь на сотню выпускников приходилось не более пары-тройки тех, кто выпал из системы или куда-то исчез. И данные именно этих людей Глеб выписывал, собираясь в дальнейшем как-то узнать их судьбу. Если повезет, какие-то имена повторятся в отчетах других ведомств. Но пока никто не вызывал у мага достаточно интереса.

– …это не очень любопытно.

Отвлекшись от чтения, старший следователь прислушался к диалогу рейны Пштиль и Влодека. Блондинка задумчиво перебирала предложенные ей дела, читая названия.

– Это было аж сорок лет назад? Старье…

– Зато увлекательное дело! – заверил Зузанну Завацкий. – Арест лжепрорицателей, устроивших гастроли по королевству.