Мужчина с собачкой

В гостиной он ничего не приметил. С виду – в целом уютное место, но, если задуматься, в комнате не было ничего, что как-то характеризовало бы владельцев. Все обезличено. Обычный диван, обычные кресла. Плед, подобный которому можно купить и в Броцлаве, и в Вельне, и в Клецке, и в Гаруче, и в каких-нибудь Красных Будах далеко на востоке королевства. Да и в картинах не наблюдалось ничего примечательного: чуть выцветший лиенский пейзажик акварелью, гравюрное изображение Высокого Брега и тройка пристойных натюрмортов из цветов и фруктов. Что-то подобное мог купить и сам Новак, и его сбежавшая жена, и сосед-музыкант рейян Войц. Ни о вкусе, ни о пристрастиях жильцов картины не сообщали.

Чуть больше личного нашлось на кухне. Но Глеб сразу понял, что постаралась в этом Клара, а не ее отец. В шкафах и на полках стояло много разномастной посуды. Складывалось впечатление, что рейна Новак едва ли не каждый квартал покупала по паре-тройке новых тарелок и чашек, выбирая их по собственному настроению. Был здесь и тонкий, почти прозрачный дорогущий фарфор с голубой глазурованной росписью, и чуть грубоватые глиняные миски, расписанные природными мотивами и природными же цветами, и цветное стекло с резьбой и завитушками…

Но все эти предметы казались достаточно новыми. Ковальский никак не мог найти хоть что-то, что относилось бы к дальнему прошлому, то, что хозяин принес с собой из своей холостяцкой жизни как память.

У самого старшего следователя таковыми были вязанные бабушкой носки. Он их любил, носил с удовольствием, мирясь с колкостью шерсти, и не выбрасывал даже те, что истрепались до дыр. А еще большущая кружка, подаренная товарищами по академии. Кружка была нелепой, какой-то кривой и всякий раз веселила Глеба забавной надписью на боку: «Не спрашивай у коваля угольев, а у Ковальского конспектов». Рейян и сейчас помнил, как на первых курсах едва успевал на занятиях. Его с первых месяцев взяли помощником куратора, и будущий старший следователь разрывался между обязанностями секретаря-писаря при практикующем следователе, посещениями занятий и переписыванием пропущенных лекций. Но в итоге перед экзаменами у Ковальского каким-то чудом был самый полный конспект, которому завидовали его друзья-лентяи и который рейян не выпускал из рук до самой последней минуты. Так и появилась легенда и общая шутка о том, что Ковальский, как тот кузнец, у которого или нет углей, или самому нужны.

Улыбнувшись этой мысли, Глеб открыл угловой шкаф и тут же приметил на верхней полке весьма необычные емкости: набор из четырех латунных кружек, похожих на подстаканники из гномских поездов. Следователь снял одну кружку и хмыкнул, разглядывая немного помятый бок и рисунок, в который навечно въелась копоть: горы понизу и завитки облаков над ними.

– Ну вот, – хмыкнул Глеб. – Все и сошлось.

Собака, сидевшая в центре кухни, склонила голову набок, будто задавая вопрос, и Ковальский не удержался от пояснения:

– Теперь мне почти все ясно.

Он завернул кружку в кухонное полотенце и продолжил осмотр дома. Старший следователь вновь поднялся на второй этаж, прошелся по комнате Казимира Новака, постоял в спальне Клары, перед уходом тронув неровные стекляшки лампы, покрывшиеся пылью, и с печальной улыбкой спустился вниз.

– Пойдем, – позвал он собаку. – Я закончил.

На улице Ковальский некоторое время стоял, невесело подняв голову к небу, а потом сошел с тротуара и направился к дому Ирены Мнишек.

– Да? – отозвалась рейяна на стук немного раздраженно, а когда открыла дверь, то тут же мило улыбнулась. – Здравствуйте, следователь Ковальский. Что-то случилось? Вы… Вы что-то выяснили?

– Можно и так сказать, рейяна Мнишек, – вежливо ответил Глеб. – И, думаю, вы захотите узнать последние новости. Так что приглашаю вас завтра в управление. Часам к пяти вечера. Мы уже вызвали магов из столицы…

– Зачем? – искренне опешила женщина.

– Дело оказалось куда сложнее и… важнее, чем мы думали. Так что будет удобно всем и сразу все объяснить. А маги из столицы помогут с задержанием. Убийца Новака ведь все еще здесь.

– Мм… – выдавила рейяна Мнишек. – Хорошо, рейян Ковальский. Я приду. В пять.

Глеб кивнул, попрощался и неспешно направился прочь. Занятый своими мыслями, он даже не заметил, что до его разговора с Иреной Мнишек собака нырнула между изгородью и стеной дома женщины, затаившись среди кустов, а после не последовала за ним.

Глава 4 Охота на зверя

Как у нас говорят, знал бы, где клад, жил бы в Костанице. Вот и я, знала бы, чем обернется мое самоуправство, пошла бы за Ковальским.

Еще на подходе к родному дому я учуяла тот самый смрад, что уловила в банке. И все то время, что Глеб осматривал дом, я переживала и принюхивалась. Но несло не из дома, а с улицы, от жилья рейяны Мнишек. И я, на свою голову, решилась остаться и проверить. Но, похоже, в тот день многие поступили неразумно.

Так, я затаилась в кустах возле дома соседки, следователь сделал опрометчивое заявление, а остальные управленцы решили разойтись по домам раньше, пообещав друг другу закончить дела утром…