Мужчина в колготках

— Саш, ты издеваешься надо мной?

— Нет, публика требует, не я.

Мы уже просто хохочем с ней.

И так было пять раз. За каждый выход она получила то, что попросила за одно выступление.

Вся пикантность ситуации состояла в том, что в зале в тот вечер было всего два человека — А. и его друг, которому он решил устроить день рождения. А мы отработали для них, как для стадиона.

* * *

Как-то мой друг, художник, решил подарить Софии Ротару свою картину. Позвонил мне посоветоваться — что лучше написать для нее? Мы с ним придумали сюжет: поле ромашек, и по нему в венке бежит Ротару. Он нарисовал.

И вот мы большой компанией вместе с моей мамой (для нее это из ряда вон выходящее событие, она обожает Ротару!) приехали к ней в гости. Буквально на час, так как София, ее сестра Урика и директор спешили на самолет. Она увидела картину и руками всплеснула:

— Боже мой, какая прелесть! Это будет в моей спальне! Я буду просыпаться, видеть эту картину, и мне сразу захочется жить!

Между прочим, так она и сделала.

* * *

Вообще, с Софией Михайловной у меня связано очень многое. Я знаю, что она очень жесткая женщина. Но при этом самое главное — она точно знает, кого любит. Так же, как Пугачева. Так же, как Людмила Марковна Гурченко. И я рад, что в моей жизни была возможность поучиться у них. Правда, получается не всегда. Я всех люблю… а потом получаю по башке. Такой вот идиот Песков. Но счастливый.

Моя «Чарли» (Лайма Вайкуле)

К сожалению, с Лаймой у меня связано больше негатива, чем позитива. Но что делать, такова жизнь. Как есть, так есть. И я очень надеюсь, что она не обижается и не обидится на меня, когда прочитает эту книгу.

1989 год. На фестивале «Песня года» мы познакомились с Ротару, Понаровской, Вайкуле. Мы все были, что называется, в одной обойме. Песков был тогда маленьким мальчиком, который пришел на сцену «Песни года» и стал лауреатом.

Конечно, готовясь тогда к своему выступлению, я и представить не мог, что все эти знаменитые артисты соберутся одной компанией в Останкино и будут на меня смотреть, а я их представлять.

Но судьба, в лице все того же гениального режиссера Черкасова, решила все за меня. По его просьбе все артисты, которых я тогда работал, сели в первый ряд. Мне, конечно, об этом не сказали. И когда я вышел, то понял, что передо мной — все те, кого я буду сейчас изображать. Представляете, как трудно мне было работать?!

Но, судя по всему, я справился, потому что Лайма Вайкуле во время номера «Скрипач на крыше…» встала, вышла на сцену, подарила мне гвоздики, а потом взяла второй микрофон и начала мне подпевать.

Так мы стали друзьями. Работали в одних концертах, встречались в аэропортах между гастролями. Говорили обо всем, нас было не остановить… Но. Его величество случай.

Как-то ко мне приехал мальчик из Перми, Алексей. Очень хороший танцор (бальник). Но у меня другая хореография, которой он не владел совсем. Не мог поднять ногу на 90 градусов. А мне надо на 180 батманы «кидать». При этом не актер — актёрище. Вышел — и ничего не надо делать, даже можно в принципе не танцевать.

Я принял его на работу. И он стал, можно сказать, лицом коллектива. Тем, физиономию которых ставят на афишу.

У нас были превосходные отношения, мы отлично работали несколько лет, все было прекрасно, он звезда и великолепный партнер. Пусть не поднимает ногу, не надо.

Как-то мы готовились к гастролям в Сочи, там было запланировано 15 концертов. Вечером — последняя перед отъездом репетиция, в пять утра — самолет. Леша пришел, все прекрасно отработал. Я абсолютно спокоен, потому что понимаю, что моя команда готова. К полуночи разъехались по домам, чтобы хоть немного отдохнуть перед вылетом.

4 часа утра. Звонок:

— Александр Валерьянович, я на гастроли не еду.

— Как???

— Ну как-то так…

— Причина?

Он замялся.

— Я вам не говорил, но я уже месяц репетирую у Лаймы Вайкуле и должен ехать с ней на гастроли.

— Понятно.

Естественно, сразу же звоню Вайкуле.

— Лайма, привет. Песков. Там Леша…

— А, да, Санечка…

— И что мне делать?

— О, нет, он должен ехать…

— Стоп. Скажи, как это было. За моей спиной. Как ты могла позволить себе, не сказав мне…

— Я думала, он все тебе рассказал…

— Нет, я только что узнал. А у меня самолет.

Она, конечно, засуетилась, начала что-то говорить о том, что, конечно, он должен у меня доработать, прежде чем переходить к ней… Но я уже не слушал. Это было настоящее предательство.

— Ребята, вы могли меня предупредить об этом? Вы оба. Почему все произошло за моей спиной? Мы же с тобой дружим. Он у меня солист, как я без него?

Бросаю трубку. Перезваниваю ему:

— Лайма дала тебе месяц. Нет проблем, ты имеешь полное право уйти к ней в коллектив, но, извини, у меня 15 концертов…

В аэропорт он не приехал. И тогда я сказал сам себе только одну фразу: «Бог все видит». Обида — да. Горечь утраты — да. Видимо, у Лаймы в коллективе больше зарплата была. Люди имеют право выбирать…

Но сейчас этот человек в гробу. Умер от СПИДа молодым. Жаль. Потрясающий актер и, наверное, неплохой человек. Успел поработать с Лаймой, я видел его по телевизору…