Мужчина, женщина, ребенок

Роберту уже стало неловко от столь передового подхода к обязанностям родителя. А что если я вдруг потеряю сознание, подумал он. Он смотрел на свою очаровательную жену, которая, сидя у его ног, делала ритмичные вдохи и выдохи, и с растущим волнением внимал дальнейшим инструкциям.

— И не забывайте, что ваш муж — тренер. Он регулирует и контролирует ваше дыхание.

— Ты это записал, Роберт? — улыбнулась ему с пола Шейла.

— Да, родная.

— Смотри, не забудь, потому что я буду делать только то, что ты мне прикажешь, — шутливо предупредила она мужа.

Здорово, подумал он. Теперь-то я уж непременно грохнусь в обморок.

Отрабатывая на спине у Шейлы методику массажа крестцово-поясничной области, Роберт окинул взглядом помещение. Только в Кембридже можно увидеть такое странное сборище — шофер такси, несколько студентов, нервный нейрохирург и восточно-африканский принц. И даже какой-то старикашка не меньше сорока с молодой женой. Женщин объединяла гордость от сознания, что впереди их ждет материнство, и чувство, что сейчас они танцуют в каком-то слоновьем балете. Мужчин объединял страх.

Всех, кроме старикана. Он так увлекся, что даже уселся на пол и вместе с женой проделывал все упражнения. Роберт просто позавидовал его раскованности. Такой ни при каких обстоятельствах не оставит свою жену в беде.

— Знаешь что, Роберт, попробуй посмотреть на все с моей точки зрения.

Разговор происходил в ресторане «Бартли» после первого занятия. Куда они зашли подкрепиться.

— А какой вид открывается с пола?

— Я видела, как все они смотрят на своих жен. Помнишь, например, нахального типа в коричневом твидовом пиджаке, который показался тебе таким самоуверенным?

— А что в нем такого особенного?

— Он даже не уверен, что ребенок его.

— Ты с ума сошла!

— Можешь мне поверить. Он смотрел на часы чаще, чем на жену. Он бы даже закурил, если бы Ритье его не остановила.

— А как вел себя я? — спросил Роберт, явно нуждаясь в поддержке.

— Не мне тебя судить, Роберт. Ты — самый очаровательный из всех мужей на свете.

Он поцеловал ее и ощутил приятный привкус майонеза на губах.

Беквиты только-только успели переехать в новый дом в Лексингтоне. Мебель привезли, но половина книг еще не прибыла. В первый день нового 1966 года стояла лютая арктическая стужа и дул сильный ветер. Роберт смотрел в окно и думал: не хотел бы я выходить на улицу в такую жуткую погоду.

И, конечно, не прошло и несколько часов, как они уже мчались в Бостон по шоссе № 2.

— Дыши ровно и веди машину как можно аккуратнее, детка, — сказал он.

— Дышу я, Роберт, а машину ведешь ты, и поэтому успокойся.

Машину он вел, но успокоиться не мог. К тому времени, как они добрались до родильного дома, спазмы у него в желудке происходили синхронно со схватками Шейлы. Когда он помогал ей выйти из машины, она крепко вцепилась в его руку и сказала:

— Со мной все будет в порядке.

В приемном покое он следил за ее схватками и записывал, как долго длятся перерывы между ними. Во время схваток он крепко держал Шейлу за руку. Иногда он поднимал глаза на стенные часы, потому что не мог видеть ее страданий. Она вела себя так мужественно!

— Роберт, ты великолепный тренер, — прошептала Шейла.

Когда ее повезли по коридору, он не выпускал ее руку.

— Мы уже на финишной прямой, родная. Теперь совсем немного осталось. — Этим он хотел сказать, что, пожалуй, ему удастся не потерять сознание.

Она послушно выполняла все указания доктора Зельцера, и вскоре появилась крохотная головка.

Мигая от слепящего света, Роберт глянул на существо, наполовину появившееся на свет, наполовину еще не вылупившееся из своего кокона. О господи, подумал он. Это же происходит на самом деле.

— Поздравляю, — сказал доктор Зельцер. — У вас прекрасная девочка.

Они уже давно выбрали имена, и поэтому Шейла сквозь слезы прошептала:

— Ох, Роберт, это Джессика.

— Она похожа на тебя, — сказал Роберт. — Такая же красавица.

И поцеловал мать своего ребенка.

9

— Он сам застелил постель! — восхищенно сообщила матери Паула.

— Ну и хорошо, — на Шейлу это известие явно не произвело впечатления. — Не понимаю, что тут особенного?

— Я хотела ему застелить.

— Серьезно? Вот это уже удивительно. Ты и свою-то постель почти никогда не убираешь.

— Неправда.

— Ну, разве что под большим давлением.

— Что значит «под давлением»?

— Это когда тебя насильно заставляют что-нибудь сделать, — объяснила Шейла.

Все пятеро сидели за завтраком. Шейла силилась побороть раздражение.

— Ты хорошо спал, Жан-Клод? — спросила она.

— Да, благодарю вас, миссис Беквит.

Мальчик грустно смотрел в свою чашку с шоколадным молоком.

— Ты голоден? Может, хочешь еще чего-нибудь?

— Нет, благодарю вас. То есть…

— Не стесняйся, — сказала Шейла.

— Видите ли, дома мы по утрам всегда пили кофе.

— Ну да? — изумилась Паула, узнав о столь изощренных обычаях.

— Прости, мне надо было заранее тебя спросить, — Шейла встала и пошла за кофе. Мальчик с облегчением вздохнул и протянул ей в обмен чашку с молоком.

— Сегодня мы поедем на барбекю, — объявила Джесси. — Ты знаешь, что это такое, Жан-Клод?

— Кажется, знаю.

— Это когда готовят еду на открытом воздухе, — пояснила Паула.