Мужчины без женщин

– На первый взгляд показалось, что он умер. У меня прямо сердце замерло. Но как бы не так! Сэнсэй повернул исхудавшее бледное лицо, открыл глаза и посмотрел на меня. Иногда он моргал. Еле слышно, но дышал. Но так и оставался лежать неподвижно в постели, укрытый по шею. Я поздоровался с ним, но ответа не дождался. Его ссохшиеся губы были крепко сжаты, будто ему их зашили. Отросла щетина. Я первым делом открыл окно и проветрил помещение. Срочной помощи не требовалось – сэнсэй не испытывал боли, – и я решил первым делом прибраться, настолько вокруг все было запущено. Собрал вещи. Что можно было постирать, загрузил в стиральную машинку, что требовало химчистки, сложил в отдельный пакет. Спустил из ванной грязную воду и промыл стенки и пол. Судя по засохшему налету на кромке ванны, воду давно не меняли. Для чистюли-доктора это было немыслимо. Похоже, он отказался от услуг уборщицы. На всей мебели скопился толстый слой пыли. Но, на удивление, на кухне почти не было грязной посуды – мойка оставалась чистой. В общем, долгое время кухней практически не пользовались. Только валялись пустые бутылки из-под минералки. И никаких следов приема пищи. Я открыл холодильник, и оттуда затхло пахнуло протухшими продуктами. Тофу, овощи, фрукты, молоко, сэндвичи, ветчина – собрав это в большой пакет, я отнес все в мусорку на подземном этаже дома.

Секретарь взял в руки пустую чашку из-под эспрессо и разглядывал ее под разными углами, а затем поднял на меня взгляд и продолжил:

– На то, чтобы привести квартиру в прежний вид, ушло три с лишним часа. Все это время окна были распахнуты настежь, и неприятный затхлый запах постепенно выветрился. Но даже теперь сэнсэй продолжал молчать. Просто следил глазами, как я кручусь по хозяйству. Из-за худобы его глаза показались мне куда крупнее и ярче прежнего. Вот только в них не осталось ни толики эмоций. Эти глаза следили за мной, а по сути, ничего не видели. Как бы это объяснить? Они просто следовали за каким-либо объектом, подобно объективу автоматической камеры, настроенной так, чтобы держать в фокусе подвижные предметы. Я это или нет, чем я там занимаюсь, ему уже безразлично. И взгляд такой… печальный. Я до конца своих дней не забуду этот взгляд.

Затем я взял электробритву и сбрил ему бороду. Вытер лицо влажным полотенцем. Никакого сопротивления. Как будто мне дали полный карт-бланш. Затем я позвонил врачу сэнсэя. Стоило мне объяснить ситуацию, как тот явился и после осмотра взял простые анализы. Все это время доктор Токай молчал. Просто уставился на нас в упор отсутствующим взглядом, лишенным всяких эмоций.

Как бы здесь лучше выразиться… может, так говорить неуместно, но сэнсэй уже не походил на живого. Было такое чувство, будто зарытый в землю человек, который без пищи должен был превратиться в мумию, так и не смог избавиться от заблуждения и страданий и, не в силах превратиться в мумию, выполз на поверхность земли. Жуткие вещи я сейчас говорю. Но именно это я тогда почувствовал. Душа отлетела без какой-либо надежды вернуться. И только органы тела, не сдаваясь, работали сами по себе. Такое вот ощущение.

Секретарь несколько раз кивнул.

– Извините, похоже, я отнимаю ваше время. Постараюсь быть кратким и объяснить простыми словами. Сэнсэй страдал анорексией – почти ничего не ел и поддерживал жизнь лишь водой. Хотя нет, если быть точным, это не анорексия. Как вы знаете, анорексией страдают в основном сплошь молодые женщины. Ради красоты ограничивают себя в еде, чтобы похудеть. Постепенно снижение веса становится для них самоцелью, и они почти перестают питаться. Это, конечно, крайность, но в идеале они хотели бы довести свой вес до нуля. Поэтому вряд ли мужчина средних лет мог страдать анорексией. Однако феноменологически именно это с ним и происходило. Конечно, сэнсэй поступал так не ради красоты. Так вышло, на мой взгляд, буквально потому, что пища не лезла ему в горло.

– Муки любви? – предложил я.

– Пожалуй, вроде того, – ответил Гото. – А может, у него возникло желание приблизиться к нулю. И сэнсэю захотелось превратить себя в ничто. Если не ради такого, то простому человеку вряд ли удастся терпеть дикие муки голода. А тут радость от приближения своей плоти к нулю эти муки переборола. Молодые женщины, подверженные анорексии, сбрасывая вес, вероятно, чувствуют то же самое.

Я постарался представить, как Токай сохнет, не поднимаясь с постели, от непомерной любви, превращаясь в подобие мумии. Но всплывал лишь облик бодрого, полного сил гурмана с приятной внешностью.