Мужчины и прочие неприятности

В его обиходе не было подобных слов, но это событие эмоционально подкосило его сильнее, чем какое-либо другое. Какого еще чуда ждали его подчиненные? Им нужна информация, догадался Онни.

– Минутку, я покажу план, и тогда вам будет понятнее, на чем основаны перемены. Одну минуту!

Онни потянул белоснежный экран вниз и вывел на него изображение обновленного графика развития Службы погоды. Слева был расположен квадрат с надписью: Main Weather Chief, под ним – еще три квадрата. Справа был показан конечный результат: контактное лицо Службы погоды, от которого тянулась стрелка до внешних служб и Дома погоды.

– Здесь слева, – Онни кашлянул, – вы можете видеть текущую ситуацию. И, как можно заметить, в новой модели услуги рассматриваются в виде вспомогательной деятельности и приобретаются извне.

В кабинете по-прежнему не раздавалось ни звука. От него ждали еще каких-то слов.

– Все, что нас не убивает, делает нас сильнее, – сказал Онни и криво улыбнулся.

Он искоса взглянул на своих подчиненных. Совместное коллективное мышление и тому подобное было не слишком привычным для него. Я бы с большим удовольствием был бы сам себе командой. Его подчиненные, по всей видимости, представляли собой сплоченный коллектив, потому что выглядели они – две женщины и один мужчина – неразличимо. Может быть, они были тройняшки?

Потом он сглотнул, и этот звук прозвучал как гонг среди всеобщего молчания. Подчиненные встали и вышли из кабинета. Никто не сказал Онни ни слова, никто даже не взглянул на него.

Ассистент оператора прикидывала, подходит ли галстук Онни к фону студии. Вот здесь я всегда нахожусь в гармонии с собой. Гармония была сложным явлением, ведь даже скорость ветра и высота волн не коррелируют друг с другом автоматически. “И все же передача прошла не как обычно, не “без сучка и задоринки. Есть нечто, что меня беспокоит, – думал Онни. – Может, нужно было сделать шаг или хотя бы полшага вперед к камере перед прогнозом в конце? Слишком много шагов действуют на зрителя устрашающе. Так же как и слишком быстрые шаги. Онни решил завтра сократить шаг вдвое и легко повернуться к камере таким образом, чтобы четко стала видна ямочка на щеке. И еще этот отпуск… но просить о нем в данных обстоятельствах было бы нерезонно.

Онни вылез из автомобиля во дворе, потом оказался в прихожей дома, из прихожей прошел на кухню и опустился на стул у обеденного стола. Нужно, чтобы снова падал снег, его должно быть больше, когда он поворачивается спиной, мне же следовало это знать. Он вздохнул: это всё понедельники. Клеенчатая скатерть сползла, ноги не помещались под столом, кофейная чашка была слишком мала, и как только он не заметил этих несуразностей раньше? А напротив него сидела женщина, которая ждала, что Онни скажет ей что-нибудь. Изо дня в день напротив сидит женщина, которая ждет, что я скажу хоть что-нибудь.

РОЗА ЗАНЯЛА НОВУЮ ПОЗИЦИЮ ДЛЯ ОСМОТРА. Она присела на корточки в углу эркера и не спеша огляделась. Планировка квартиры оставляла желать лучшего. Окна, правда, были достаточно большими и удобно открывались, да и потолок был высоким. Но все остальное явно подкачало. Шкаф располагался в неудачном месте, создавая ощущение духоты. Гостиная была загромождена мебелью, а коридор напоминал мрачный подземный переход. И чего-то не хватало. В хозяйственном магазине Роза подобрала цветные пластинки-образцы с тонкими сверкающими полосками. Квартире недоставало цвета!

– Сколько квадратных метров, сколько литров, матовая, глянцевая или полуглянцевая, для сухого или влажного помещения, водоэмульсионная или нет, экологичная или нет? – Продавец из “Железного рая” хотел знать все. Он тараторил как первоклассный пулемет.

– Трехлитровую банку вон из тех, краску экологичную, пожалуйста, – Роза протянула продавцу образцы пластин на колечке с выбранными ею светлыми тонами. Продавец приподнял бровь, но все же отправился на поиск ведерок краски по образцам.

Роза считала, что самым правильным будет взять всего побольше, чтобы на месте прикинуть, что к чему подходит. Когда в смесителе все цвета перемешались, по пластиковым кнопкам на крышках можно было узнать, какие именно “деликатесы” прячутся в ведерках. Радуга. “Мама, – подумала Роза. – Мамины цвета. Цвета – это мама и дом”. Ведерки с красками только на вид были легкими. Розе пришлось добираться до станции метро на такси. У входа в хозяйственный магазин уже знакомый Розе вырезанный из картона в полный рост мужчина улыбнулся ей. Роза покраснела. Это же картон!

В метро длинноволосый уборщик посмотрел на Розу и покачал головой.

– У тебя что, сера в ушах?

– Где мы находимся? – запаниковала Роза.

– В разворотном кольце. Придется просто немного обождать, – сказал уборщик и присел вместе с ведром на угол соседней скамьи.