Мужчины своих женщин

Стройные ноги, крепкая грудь, перехваченные лен­точкой длинные волосы девушки притягивали всеоб­щие взоры. Как хороша она была, когда, упрямо гвоздя мячом землю, шла забивать решающий гол! Все на нее любовались, все завидовали БД. Конечно, она должна была выиграть. И вот тут начнется уже не платониче­ский роман. Она знала это, и БД тоже знал, но все равно ничего так не хотел в тот момент, как взять подачу и вы­играть финальную партию. И конечно, от волнения он сделал один маленький промах, чуть-чуть не успел, и мяч от его рук вылетел за пределы площадки. Болель­щики восторженно застонали. Многие решили, что БД сделал это специально. Наверное, и девушка так поду­мала. Команды бросились обниматься, никто не чувст­вовал себя проигравшим. Впереди их ждал родной дом, институт и целая жизнь, такая долгая и счастливая, что можно было задохнуться при одной только мысли об этом. И лишь БД не радовался. Кто-то кинул ему мяч, и БД бесцельно вертел его в руках, ощущая, какой он тя­желый и шершавый. Команды покинули площадку, ос­тались только капитаны. На них почти уже и не смотре­ли, деликатно оставив наедине. И девушка улыбнулась ему. Она стояла прямо, в полном расцвете своих девят­надцати лет, словно на пьедестале, и была в тот момент совершенна. Она, не зная того ясно, показывала, какая награда ждет его теперь, когда расставлены все акцен­ты и точки. БД ей, по правде говоря, до сегодняшнего матча нравился, но не совсем, особенно не нравились его длинные и мохнатые, как уа, ноги, но теперь... От БД требовалось только одно — сказать что-нибудь веселое, можно даже и не очень умное, она обязательно засмеется... БД смотрел алчно, впитывая свет, исходив­ший от нее... на эту ладную, гладкую фигурку, которую в своих смелых снах уж столько раз освобождал от не­многих одежд и целовал везде, захлебываясь и не веря... глаза ее, смущенные, но готовые метнуть молнию, такие откровенные — и таящие глубоко внутри смешинку... И вдруг на одно короткое мгновение все это стало ему ненавистно, он захотел погасить этот свет, эти блядов- ские глаза, и БД, не сумев сдержать себя, изо всей силы влепил тяжелый мяч прямо в грудь, доверчиво ждущую, приподнятую от волнения грудь девушки. Та охнула, как подстреленная, присела, обняв себя руками, а потом медленно встала и, не поднимая головы, побрела дого­нять свою команду. Она молча плакала. В следующую секунду БД опомнился и хотел было догнать ее, чтобы упасть на колени, вымолить прощение, но сразу сообра­зил, что уже поздно, между ними уже все растоптано и осквернено... Этого происшествия никто не видел, ни­кто не узнал, что случилось, иначе ему пришлось бы плохо. Несостоявшийся роман еще какое-то время зани­мал умы, а потом началась учеба, и стало некогда. И БД вскоре тоже об этом почти забыл. Правда, на лекциях, когда им рассказывали, какой тонкий и сложный это инструмент — женская грудь, насколько он чувствите­лен и что бывает от случайных ударов, он испытал вот точно такой же, как сейчас, прилив стыда и страха: что я наделал! Что я наделал?!

Но время лечит.

С тех пор он так и не женился, перебивался случайны­ми подругами; детей у него тоже не было — он слишком много и хорошо обо всем этом знал, чтобы попасться в ловушку традиционных ценностей и морали. Каждый человек, знал он, — рядовой в великой и бесконечной мировой войне под названием Жизнь. Иногда солдатам везет, и они воюют долго, а иногда быстро пропадают, но так или иначе каждый из них приговорен с самого нача­ла, так что и нечего зря нагружать близких людей лиш­ними заботами, да и самому тратить на это бесценное время. Наверное, если б ему сказали, что жить осталось два часа, он успел бы заказать себе скромные похороны, быстро уладил все свои дела и самостоятельно улегся от­дыхать в гроб как в вечную постель.

Но вот странно: он был уверен, что где-то, где-то во­круг него есть женщины, которым он очень нравится. Или хотя бы одна женщина. Может быть, она даже тай­но влюблена в него и сходит с ума от неразделенной страсти. А он, весь в белом, ничего не замечает и только и делает, что спасает больных.

Эта мысль доктору чрезвычайно нравилась.

8

Тут, на счастье, явился старый боязливый морж со «Скорой помощи». Подоспел вовремя, чтобы заполнить собой паузу.

—  Борис Дмитриевич, здравствуйте, — сказал он, нешироко разводя руки для дружеских объятий. — Приятного аппетита. Как у вас нынче дела? Что с этой девочкой — уж не заворот ли?..

—  Дела обыкновенны, — сказал доктор, мягко вы­прастываясь из рук коллеги. — Заворота нет. Только вот клиент нынче какой-то нервный пошел, все норо­вит ругаться да учить, чуть не с кулаками лезет. А так нормально. Бутер не желаете?