Мужики и бабы

Ехали безо всякой дороги, по задам, проваливались в какие-то ямы, поднимались на буераки, телегу кренило во все стороны, она то гулко грохала, то жалобно скрипела, разрывая душу Лариону.

- Скоро, что ль? - не вытерпел он. - Того и гляди, ось поломаем.

- Цыц! - прохрипел Иван, поймал его за шею и больно сдавил позвонки. Башку оторву...

Наконец остановились возле высокого, на сваях, амбара. Жадов и бочаговский парень спрыгнули с телеги.

- Чего сидишь? - засипел Жадов на Лариона. - Слезай! Держи лошадь!

Ларион спрыгнул, взял мерина за повод.

- Где ключ? - спросил малый.

- Вот, - Жадов сунул ему ключ.

Тот подошел к двери, а Жадов рылся в телеге, шуршал соломой.

- Где у тебя мешки-то? - спросил шепотом у Лариона.

- Да где? Подо мной были...

Жадов нащупал наконец мешки, потянул их с телеги, из них вывалилась коса и загремела, ударившись о ступицу колеса. Парень как ужаленный отскочил от двери, а Жадов заскрежетал зубами, зашипел:

- Дура мокрошлепая... Башку тебе этой косой отрезать...

- Да кинь ее в лопухи, - сказал тихо парень.

- Чего? Чтоб по ней нас накрыли... - просипел Жадов. - Сообразило! Засунь ее себе в штаны. Если я еще наткнусь на нее, руки отсеку, - и парню: - Ключ подходит?

- Отпер уже.

- Где фонарь?

- У меня, - просипел парень.

Они скрылись в амбаре, притворив за собой дверь, и через минуту сквозь кошачий лаз в нижнем углу амбарной двери слабо замерцал желтый свет. Ларион положил косу опять в задок, под солому и, одинокий в этой ночной тишине, вдруг почувствовал страх. Ну что, если застанут их? Куда бежать? В какую сторону? Не видать ни черта... Дороги нет; погонишь - на первой же ямине из телеги выбросит. Кольями убьют. И лошадь с телегой отберут...

И хмель-то весь как рукой сняло. Он держал мерина за оброть и чувствовал, как бьет его ознобом, словно в лихорадке. Ажно зубы стучат и живот подводит...

Наконец погас в амбарной щели свет, скрипнула дверь, и на пороге вырос Жадов с двумя пухлыми мешками. Кинув их в телегу, крикнул приглушенно:

- Накрой соломой!

А сам опять в амбар. Появились вместе с тем парнем, неся еще три мешка.

- Дверь отворить? - спросил парень.

- Запри... Чем позже хватятся, тем лучше. Садись, Сообразило! - сказал Жадов, укладывая в телегу и эти мешки, и, обернувшись, парню: - А ты выведи лошадь на дорогу.

Парень взял мерина под уздцы, Жадов с Ларионом взлезли на телегу и поехали.

- Куда править? - спросил Ларион, когда выехали в конец Больших Бочагов.

- Давай в Прудки!

- Но, Манькой, ходи помаленьку!

- Нет, не помаленьку, а езжай как следует, - приказал Жадов. - Не то опять возьму вожжи...

Не доезжая до Прудков, Жадов поймал левую вожжу и рывком потянул ее на себя, сворачивая мерина с ухабистой дороги.

- Чего такое? - спросил Ларион.

- Давай в объезд... Низом.

- Куда ж править?

- На Богоявленский перевоз.

Но до перевоза они не доехали. В Липовой роще, там, где кончается озеро Лука и начинается длинный пологий спуск к реке, их остановил негромкий протяжный свист, похожий на ленивый загадочный посвист ястреба. Жадов перехватил у Лариона вожжи и резко осадил лошадь. Из кустов вылез широкоплечий человек и, подойдя к телеге, заговорил голосом Лысого, соседа Лариона:

- Здорово, Сообразило! - потом засмеялся и ткнул его шутливо в бок.

Ларион от удивления язык проглотил.

- Ну, что? - спросил Жадов.

- Все в порядке, - сказал Лысый.

- Берите мешки! - приказал Жадов и спрыгнул с телеги.

Парень и Лысый взяли по мешку, а Жадов сразу два и, обернувшись к Лариону, сказал:

- А ты чего сидишь? Бери пятый мешок. Айда за нами.

Ларион тоже закинул на загорбину мягкий, но нетяжелый мешок, от которого резко несло нафталином, и несколько минут вместе со всеми продирался сперва липовым лесом, а потом ивняковыми зарослями. Наконец вышли на песчаную речную мель. Здесь приткнулась у косы здоровенная черная лодка. Они сложили мешки в лодку, и Лысый с Жадовым, кряхтя, врастопырку, отпятив зады, стали сталкивать ее в воду. Потом одновременно прыгнули в нее и разобрали весла.

- Сообразило, поезжай на перевоз! - наказал из лодки Жадов. - А ты, Пашка, держись на телеге. Не то он вздумает еще по глупости удрать... Смотри у меня, Сообразило, не сболтни чего лишнего Ивану Веселому. Скажешь, мол, в Агишево едешь, поросят купить. Сегодня там базар.

- Ладно, скажу, - отозвался Ларион.

- За перевозом, на Овечьей плеши, возле дуба, свернешь направо. А дальше тебе Пашка дорогу укажет. Мы вас будем ждать на Куликовой косе. Поезжайте!

Жадов сел, зашлепали по воде весла, и широкая неуклюжая посудина стала медленно разворачиваться носом к тому берегу.