Мужские игры

- Был коллектив, да весь вышел. От акционирования этого хваленого лучше-то не стало. Минобороны после этого на нас "облегчился" - одной головной болью меньше. Я потом на симпозиуме замминистра встретил, так при всей его челяди влепил. Что ж ты, говорю, пердун старый, делаешь? По выставкам да по презентациям тусуешься. То бы ладно. Но пошто ты все разворовываешь? Хоть что-то на поддержание оставь. Жить-то осталось ничего. Ведь собственные внуки добрым словом не помянут. Захихикал, да и бочком... Тоже школа. Ну, добро, эти старые ворюги! Они еще в казармах с портянок воровать начали. Но вот чего не пойму! Вы-то, нынешние! Пусть в основном недоучки, но все ж таки недоучки из ученых - некоторые вон степени какие-никакие имеют. - Он вновь требовательно оглядел Забелина. - Банки-то, сколь знаю, как раз недоучки из химиков-физиков по большей части и сорганизовали. Там, где надо было деньжат нахапать, мозги быстренько раскрутились. Что ж вы в главном-то не доперли? Набросились ресурсы почем зря растаскивать. Из глотки друг у друга рвете. Так как же простой вещи-то не сообразить, - не нефть, не золото, не алюминий - меня покупать надо! Не к чувствам обращаюсь - то атрофировано. Но к разуму жадному.

Заметил, как гости быстро переглянулись.

- Что зыркаете? Решили - крыша у старика поехала? Налей еще. Поедет от таких-то дел. Такую страну за несколько лет разворовать. Это ж какой коллективный разум потребовался. Вот тоже Гиннесс из Гиннессов. И дружно так, согласованно. Иногда подерутся за кусок, но опять же внутри крысятника, и вновь дружно. Сырье разворовали так, что добыча теперь в убыток, промышленность в руинах, вооружением из последних сил приторговываем. Никогда не был сталинистом, но то, что теперь вижу, - это ж напалмом по душам. - Он побледнел, и Макс поспешно придвинул ему пепельницу с дымящейся на ней трубкой. - А решение-то есть! И куда какое дешевое.

- Загадки загадываете, Юрий Игнатьевич! - Флоровский выложил ему на тарелку последний, приглянувшийся старику кусок семги.

- То-то - загадки. Оно вон лежит и просит - найди меня. Вот он я - архимедов рычаг, что не токмо карман тебе набьет, но и других из безысходности вытащит. Ведь очевидно, что в обозе по изъезженным дорогам тащиться, - в лидеры не выйти. Никогда нам в технике Японию да Америку не обойти - эва куда усвистали! Ну так ищи, что у тебя есть такого, чего у других нет, и чтоб, ухватившись за это, ты всех бы разом отбросил. Как гриб боровик, только внимания ждет.

- Информационные технологии, - уверенно предположил Забелин.

- Все-таки школа, - с некоторым удовольствием оценил Мельгунов догадливость ученика-расстриги. - Конечно же! Мне, старику, и то понятно - кто в двадцать первом веке информацию оседлает, тот миром владеть будет. Ведь уже сейчас какие деньги за информацию платят.

- Любые, - подтвердил Макс.

- Ну, нет, скажем, сил новые ракеты производить - иссякли, пенсии старикам - и те из себя выдристываем. И что с того? Если у меня в сейфе технология контроля за компьютерными сетями, - так я ведь попросту запуска этих суперракет не допущу - и куда все траты пойдут? Ведь на самом деле, не вам говорить, возможности развития информтехнологий неисчерпаемы. И хоть на ладан дышим, но то, что имеем, никто не имеет. И заманчиво. И выгодно - вложений-то с гулькин фиг. Это вам не храмы Христа Спасителя возводить, это и есть путь к спасению. Так нет - не хватает на очевидную эту мысль. Одна на уме - нахапать поболе. Даже инстинкт самосохранения не срабатывает. Тупые! И в жадности тупые! Интеллект - вот последнее, чем можем пережать ситуацию. Да и острее, граненей вопрос стоит - есть ли нам место среди людей будущего? Вот сейчас появилась теория "мертвых" стран. И если ее принять за гипотезу, то в двадцать первом веке человечество разделится на две части - владеющие информационными технологиями и остальное. Причем это все остальное обречено на вымирание как нации. То есть кто в основной головке - уйдет в резкий отрыв. А вымирающим останется сырье проедать. Так-то. Друзья вновь скрытно переглянулись - как же сдал старик: говорит неровно, комканно. И, в отличие от прежнего Мельгунова, никак не подберется к главному.