Мужское здоровье в объективе cтрессологии – за пределами привычного

Возникшая психическая реальность – это не та реальность, которую в большинстве случаев принято отождествлять с внешним миром и рассматривать её как «объективную реальность». Психическая реальность, при внимательном её рассмотрении, это цветная палитра различных интерпретаций мира внешних событий разными людьми, для каждого из которых «его реальность самая объективная», к которой он и адаптируется. Психическая реальность строится сквозь личный опыт, посредством которого воспринимается текущая жизнь. Например, человек, переживший травматическую ситуацию, сохраняет этот опыт, нередко воспринимает мир и действует в нём в настоящем и в будущем сквозь призму травматической реальности прошлого. Именно такой человек переступает порог кабинета врача, имея своё представление о болезни, сформулированную внутреннюю картину заболевания. Психическую реальность можно рассматривать как синоним внутренней и субъективной реальности. Все три термина: психическая реальность, внутренняя реальность и субъективная реальность – призваны ограничивать субъективный опыт индивида от мира физических объектов. Некоторые теоретики предпринимают попытки внести коррективы и разграничить психическую и внутреннюю реальность.

Психическую реальность они соотносят с внутренними источниками субъективного опыта, то есть с бессознательными фантазиями и представлениями, для которых ощущения, поступающие из внешнего мира, являются внешним источником субъективного опыта. Под термином же «внутренняя реальность» ими понимается наиболее общий феномен, отражающий тотальный субъективный опыт, основанный на интеграции представлений о воспринимаемом внешнем мире.

Подобно тому, как внутренняя реальность не является «чистым» продуктом фантазии, так и внешняя реальность имеет своё сложное строение. Внешняя реальность сводима к двум основным проявлениям: «фактическому» – объективно верифицируемому и подтверждаемому путём научного познания мира; и «искусственному» – интерсубъектно общепринятому «конвенциальному», состоящему из мира слов, мифов, традиций, межличностных и групповых форм поведения. Вышесказанное показывает многообразие факторов и ситуаций, которые способны вызвать состояние дезадаптации, тревогу, напряжение у современного человека и, как следствие, совершенствование и усложнение самой системы адаптации.

В структуре внешнего мира основная доля приходится на мир людей, и первостепенной задачей в повседневной жизни человека становится его способность адаптироваться к другому человеку, к другим людям – носителям индивидуальных психосоциальных «Эго», которые присутствуют с самого начала жизни и до последнего вдоха. «Человек – клубок взаимоотношений», – гласит древний философский афоризм. И этот вид адаптации является сверхзадачей и сверхцелью любого человека. К. Черри (1972 г.) полагает, что каждый акт общения людей между собой, каждое новое восприятие другого человека что-то добавляет к опыту и улучшает адаптированность. Общение с себе подобными – это уже подсистема социальных контактов, приводящая к расширению психической адаптации, которая на самом деле становится психосоциальной адаптацией. Л. Фейербах (1955 г.) писал, что отдельный человек «как нечто обособленное» не может заключать в себе человеческую сущность «ни как существо моральное, ни как мыслящее»; эта сущность «налицо только в общении, в единстве человека с человеком…». Таким образом, решающей адаптацией, которую приходится совершать человеку, является адаптация к социальной структуре и его участие в её строительстве (Бернфельд, 1931). Этот вид можно отнести к четвёртой форме адаптации. Таким образом, система психологической адаптации характеризуется многоплановостью самоорганизующих её подсистем, что и обеспечивает большую свободу и вариабельность выбора адаптации.

Механизмы СБА и СПА, определяющие жизнедеятельность человека, представляют собой чрезвычайно сложные структуры и состоят из множества подсистем, взаимосвязанных и взаимообусловленных. Н. П. Бехтерева рассматривала увеличение количества гибких звеньев в системе контроля психической деятельности как основной принцип усложнения мозговых систем. Она предполагала, что обеспечение психической деятельности осуществляется корково-подкорковой структурно-функциональной системой со звеньями различной степени жёсткости. Адаптационные возможности человека имеют наиболее широкий набор гибких звеньев, которые позволяют при взаимодействии с окружающим удерживать «существенные переменные» в физиологических пределах (границах). Это находит отражение в «межфункциональной» переорганизации всей структуры психической деятельности в процессе онтогенеза.

Системный адаптационный подход позволяет представить целостную картину человека в его онто- и филогенетическом развитии; в здоровье и болезни; картину, которая обусловлена психосоматическими взаимоотношениями между составляющими парадигмами – биологической и психосоциальной.