Читаем Музы Байконура полностью

“На совещаниях Шубников всегда выслушивал людей любого ранга. Решение принимал не торопясь, без сутолоки. Поддерживал любую инициативу. Разносов никогда не устраивал. Обладал развитым чувством такта, никогда не делал выговора при низших чинах, всегда только в равной аудитории. Карательных мер не помню, чтобы применял. Но там, где надо, там ругался. Защищал интересы части с успехом. Его очень любили Неделин, Королев. Часто прохаживались все вместе по улицам города. Королев к 60-летию прислал ВЧ-грамму.

На всех торжественных собраниях всегда присутствовал сам, никогда не опаздывал. Всегда сам вручал награды, любил поощрить людей: часы, электробритвы. Когда к нему обращались по личным вопросам, он всегда принимал всевозможные меры к оказанию помощи. Помогал даже в отношении перевода.

На территории города Шубников любил ходить пешком, особенно с работы. Работу заканчивал в 9-10 часов вечера. Говорил кому-нибудь: “Пойдем, проводишь старика”. Ходил в сапогах, носил фуражку, папаху – редко. Любил вспоминать войну. В быту был очень непритязателен. Пищу любил простую: минеральная вода, помидоры, огурцы, хлеб.

Одним письменным прибором пользовался десятки лет, эти очки носил (речь о приборе и очках, выставленных в витрине музея в зале Шубникова)”.

ОСИПЕНКОВ К.К.:

“Это человек из героической летописи. Четыре года сражался на фронтах Великой Отечественной войны в качестве инженера. За проявленные храбрость, мужество и доблесть награжден 12 правительственными наградами и тремя наградами других государств. Своей неутомимой энергией, простотой и скромностью, партийным отношением к делу генерал-майор Шубников снискал себе безграничное уважение и любовь всех, кто его знал и вместе с ним работал”.

ФЕДОРЧЕНКО А.А.:

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное