Музы светлого Дома изящной словесности (СИ)

— Что — нет? — переспросил Вит.

— Ты никуда не пойдёшь! — заявила Серафима. — Сядь вон туда, к окну. Там, где твои цветы.

— Хорошо, — согласился Вит.

Около окна был устроен небольшой оазис для уединения. Там, рядом с цветочной вазой и неизбежной геранью, располагался маленький журнальный столик и стульчик. Именно туда Серафима усадила Вита.

— Сиди здесь! Пиши! — она вручила ему несколько листов бумаги.

— Что писать? — удивился Вит.

— Роман! План нашего произведения! Что хочешь! — говорила Серафима, мечась по комнате.

— Но ведь это сон, — сказал Вит. — Я же не смогу унести записи с собой.

— Очень даже сможешь, — Серафима ухватилась за возможность говорить о чём-то конкретном. — Просто положи их в карман и, когда проснёшься, ты будешь всё помнить. Откуда, ты думаешь, взялись легенды о том, что сюжет романа приснился ночью? Что встала она утром и оставалось ей только записать слова, рождённые во сне? Всё так и есть. Очень много авторов пишет свои произведения здесь, у нас. А в своём мире просто воспроизводят написанное.

— Хорошо, — согласился Вит. — Дай, пожалуйста, ручку.

— Что? — переспросила Серафима.

— Ручку, — повторил мужчина.

Серафима смотрела на него, широко открыв глаза. «Какая она красивая!» — ещё раз поразился Вит.

— Мне нужно переодеться, — сказала Серафима. — Сиди здесь!

И она ушла.

— Сижу, — растерянно проговорил ей вслед Волков.

ГЛАВА V. Приём посетителей. Гуагурова

Мысль по поводу новой одежды сформировалась мгновенно, едва лишь Серафима опять увидела себя в зеркале. «Я должна быть одета в одежду его времени! — решила она. — Так у меня будет больше шансов понравится.».

Современной одежды в шкафу было полным-полно. Пара платьев с голой спиной были отвергнуты сразу же. «Может быть, брючный костюм? — сомневалась Серафима. — вот, например, очень симпатичный. Или джинсовый, как у Юлии? Или лучше обычное платье? Или — зауженное, чтобы, идя с ним под руку, он не мог никуда спешить? А сумочка? Мне обязательно нужна сумочка!..».

Бардак в гардеробной был наведён быстро. Различные наряды были развешаны всюду, где только можно. Едва Серафима доставала новый, из стены, если там было свободное место, услужливо выскакивал гвоздик для того, чтобы можно было повесить обновку. Бельё, туфли, джинсы, чулки, колготки, домашние тапочки, какие-то нижние юбки, шляпки, ленты для бантов, различные сумочки и всякие другие очаровательные вещицы были разбросаны по всей комнате. Серафима суетилась, терялась, перебирая это богатство. Когда неожиданно постучались в дверь, она почему-то подумала, что это Волков. Схватила первую попавшуюся в руки тряпку, закуталась в неё, прокричала:

— Не входите, я почти голая. Кто там?

— Это я, — в гардеробную заглянула Аделаида.

Она посмотрела на бардак, устроенный Серафимой, и моментально стала пунцовой.

— Вы чего это? — спросила она.

— Я не могу выбрать платье, — пожаловалась Серафима.

— А там вот… пришла… — начала объяснять Аделаида, но вдруг осеклась, уставившись на Серафиму округлившимися глазами.

Учитывая то, что глаза Аделаиды и так были достаточно большие и круглые, эффект получился…

— Ты чего? — испугалась Серафима. — Со мной что-то не так?

— Вы… ты… — бормотала Аделаида. — Вы надели колготы? На самом деле? Не жмут?!

И она почти обвиняюще ткнула указательным пальцем в Серафиму.

— Нормально, — пробормотала Серафима. — А что?

— Девочки говорили, — прошептала Аделаида, — что колготы везде жмут! Что их невозможно носить! Что чулки удобней!

— Девочкам, может быть, и жмут! — рассердилась Серафима. — А мне удобно. Кто там пришёл?

— А-а-а, — Аделаида переключилась на деловой тон. — Там Гуагурова со своими диорамами. Закончила очередную. Пришла союз продлять. С ней Музико-сан. Что им сказать? Вы скоро?

— Аделаида, — укорила её Серафима, — она пишет литдорамы! Между прочим, очень популярные. Когда ты это запомнишь?

— Да знаю я, — отмахнулась Аделаида, — дорамы, панорамы… Что ей сказать?

— А позови её сюда, — попросила Серафима. — Она женщина современная. Подскажет: какое мне платье выбрать.

— Легко! — сказала Аделаида и, уже уходя, недоверчиво прошептала. — Значит, нигде не жмут…

Маленькая и шустрая как обезьянка Гуагурова материализовалась в гардеробной, окинула любопытным взглядом бардак, устроенный Серафимой, и завистливо присвистнула:

— Кучеряво живёте, Серафима Андреевна!

— Не жалуемся, — подтвердила Серафима. — Помогите мне, пожалуйста, выбрать платье из вашего времени для важного мероприятия. Такое, чтобы я была в нём привлекательной.

— Да вас во что ни наряди… — задумчиво проговорила писательница, разглядывая то Серафиму, то развешенные наряды. — Причёску менять не надо… Много бы я отдала за такие же кудряшки.

Серафима посмотрела на писательницу. Её короткие жидкие волосы, действительно, выглядели жалко и тускло.

— Цель мероприятия? — уточнила Гуагурова.

— Свидание с мужчиной, — смутилась Серафима.