Музыка Гебридов

Снимая сапоги и брюки, он был не слишком грациозен. Он торопился, так что ему было наплевать на это. Наконец, с одеждой было покончено. Амелия смотрела на него с внимательной настороженностью. Приблизившись, Томас взглянул девушке в глаза и, как бывало прежде, восхитился их тёмному малахитовому оттенку. Что за притягательная пташка! И какое у неё стройное, гибкое молодое тело! Она и понятия не имеет о собственном очаровании, и какое томление вызывает в мужчине, стоит ей лишь поднять к нему глаза.

Томас произнёс нечто невнятное, она даже не расслышала. Одна из свечей на столике для закусок давно уже погасла, и каюта была погружена в полумрак.

Океан слегка волновался этой ночью, но всё ещё был милостив к их галеону.

Когда он встал совсем близко, совершенно не стесняясь собственной наготы, и потянулся к супруге рукой, Амелия со вздохом упала на спину. Томас улыбнулся и мысленно назвал её трусихой. Пора было перестать ей смущаться, но это лишний раз доказывало, как много она ещё не знала и не понимала, и скольким ещё вещам ему предстояло её научить.

Сейчас он глаз не мог оторвать от неё. Малахитовые глаза были широко раскрыты, следили за каждым его движением. Её тело белело на постели под ним, а груди высоко вздымались от тяжёлого дыхания. Томас взял её руку в свою и отвёл повыше, чтобы она не закрывалась от него. Медленно наклонившись, он вдруг замер над ней, словно над чем-то раздумывая, затем томно произнёс:

– Наконец-то! Ты моя.

Её улыбка показалась несмелой и скоро исчезла. Томас поцеловал её, и это было уже не остановить. Он просто не мог прекратить целовать её, касаться её везде, где мог дотянуться. Он заставил Амелию улечься дальше от края, затем упал на неё и крепко прижался к ней, прикасаясь губами к мягкой коже шеи, ключиц и плеч, тем временем изучая её тело пальцами. Сначала очень осторожно, затем всё крепче, всё сильнее его ладони сжали упругие груди, и он совершенно потерял голову. Глаза затуманились, когда он наклонился, чтобы поцеловать её, и услышал, как мягко она застонала и выгнула спину навстречу его прикосновениям. В то самое мгновение он в полной мере осознал собственную власть над нею. Но она всё равно была сильнее, потому что ничего больше он не желал на этом свете так сильно, как её.

Он не мог ждать ещё дольше, всякому терпению пришёл конец. А она становилась всё горячее и только крепче обнимала его за плечи. Тонкие пальцы впились в его кожу, и, чтобы она прижалась к нему ещё сильнее, он сам развёл её колени в стороны и упал между ними, мгновенно ощутив, какой влажной и готовой она была, чтобы принять его. Как безумный Томас целовал её, играя с её языком, лаская руками, затем ртом, отчего она едва не вскрикнула, но ему так понравился этот звук, что он стал лишь сильнее сосать её грудь и тереться твёрдой плотью о её бёдра. Она почувствовала это. Почувствовала, как всё изменилось, как стало невыносимо жарко и тяжело где-то там, внутри. Томас ощутил это в её движениях. Он приподнялся над нею на локте, взглянув на бледное лицо, на раскрытые алые губы, и победоносно улыбнулся.

Он склонился над ней, нетерпеливо смахнув со лба непослушные рыжие пряди, и с силой сжал зубы, потому что она шевельнулась под ним, и его напряжённый член скользнул по её горячей влажной плоти. Это было как удар молнии, как вспышка перед глазами. Томас со стоном обрушился на её губы, то нежно касаясь, то терзая их, и всё двигался, двигался, оттягивая момент слияния, и сам не понимал, почему делал это вместо того, чтобы взять её. Испугался, что на этот раз она ощутит боль? Что заплачет прямо перед ним и смутится? Однако в следующую секунду он почувствовал, как её рука легко коснулась его шеи, и её пальцы сжали его волосы на затылке. Она заставила его наклониться и оставила на губах долгий влажный поцелуй.

«Воистину удивительная женщина!» – подумал Томас, чувствуя, как она обнимает его. Но вот, её рука опустилась ниже и почти прикоснулась к его ягодице, и ему захотелось кричать от острого ощущения блаженства. Когда

Амелия закрыла глаза и выгнулась под ним, он протиснул руку меж их разгорячёнными телами, коснулся пальцами мягкой податливой плоти и слегка надавил. Её удивлённый стон стал доказательством, что всё было правильно, и она уже более, чем просто готова к большему.

Она крепко схватилась за его плечо, где-то чуть выше локтя, и сжала рукой, словно пытаясь удержаться. Одного лишнего касания хватило, чтобы она осознала – он не мог больше ждать. Томас уткнулся лицом в её шею – мягкая кожа всё ещё хранила лёгкий аромат каких-то цветов после недавнего купания – и тихо прошептал, пока его пальцы продолжали ласкать её между ног:

– Я люблю тебя, Амелия. Ты моя. И я люблю тебя! Я всегда хотел только тебя.

Его горячее дыхание и смелые движения заставили её громко застонать. Она изо всех сил пыталась сдерживаться, но он беспощадно давил на неё, а когда почувствовала, как он входит в неё, вскрикнула и повернула голову в сторону.