Музыка льда. Осколки

И под общий хохот заходит на тройной флип. Смешной, маленький, только неделю назад отметивший первый юбилей. Они с Витькой еще одной крови, крови полной фигурного катания. Будет ли так всегда?

Домбровская смеётся вместе со всеми, глядя на очаровательного мальчишку, который уже третий год режет лед “Сапфирового” под ее бдящим оком, и подытоживает:

— Осадчий, хочешь показательные под саундтрек из "Маугли"?

— Нет, Виктория Робертовна, кричит из противоположного конца катка мальчик, — мне нравятся мои программы.

Ну вот и все… Работаем дальше!

И здесь она, чуждаясь всех, осела со слугами, гаданьям предана

Мечта любого тренера, в каком бы виде спорта он ни работал, выращивать спортсменов и заниматься только этим и больше ничем. Реальность же системно показывает задорный кукиш мечтам, требуя то и дело погружаться в такие дебри политики и дипломатии внеледовой спортивной, а еще чаще неспортивной жизни, что только диву даешься, когда при всем этом разнообразии побочной деятельности еще и прямой работой заниматься.

Брошенная в интернет кость о переманивании спортсменов внезапно аукунлась с той стороны, с которой ждать не ждали, а точнее приветом от руководства “Самоцветов”.

— Слушай, ну, это же бесстыдство!

Ландау ходил по кабинету Вики и уже по третьему кругу заходил на одну и ту же тему:

— Они ее даже не позвали! Ахмедов совсем что ли с ума сошел?

Разговор возник из-за светского мероприятия, на которое по доброй воле сама Вика никогда б не пошла и никого не позвала, но Илюха прав, тот факт, что на юбилей школы не позвали самую титулованную спортсменку этой школы, был, иначе и не скажешь, бесстыдством. А по сути, конечно, показательным выступлением от руководства.

— Илюш, я согласна, что это несправедливо, — в третий раз повторила свою мысль на новый лад Домбровская, — но сейчас-то уже что сделаешь? Ты предлагаешь мне лично сходить и попросить приглашение для нее?

— Ну, вообще-то, идея не хуже прочих, — остановился наконец Ландау.

“Наконец-то!”— подумала с облегчением Виктория, а то от этого челночного мотания мужского тела туда сюда мимо ее стола, ей казалось сейчас начнется морская болезнь.

— Он тебе за Леонову же должен чем-то расплатиться? Вот и пусть сделает маленькое доброе дело. Вспомнит о нашей общей радости-Раде. Хотя это ты же ему услугу окажешь, если напомнишь, благодаря кому “Самоцветы” все же на слуху и к не получил с Радки свои административные плюшки? Ну вот ответь мне!

Мужчина плюхнулся на стул напротив Вики и перегнулся, приблизив к ней лицо:

— Попросишь?

Блондинка откинулась в кресле, вытянув длинные ноги вперед, зацепив кроссовком лодыжку мужчины:

— Нет, Илюш, не попрошу, — спокойно ответила она.

— Милочку опять оберегаешь?! На приветственные речи же никто не претендует! — вздернулся Ландау.

“Понеслось”,— только вздохнула про себя Виктория.

Илья питал к их самой популярной и титулованной ученице крепкую привязанность, которую испытываешь к первенцам. Впрочем, не стоит сбрасывать со счетов, что сейчас он уже видел в ней и молодую красивую девушку, которую хотелось опекать чисто по-мужски, но вот это состояние “моего обижают” в каждом педагоге сильно. Особенно, когда речь идет о тех, к кому привязан больше и острее: первых, душевно совпавших с тобой, лучше всех принимающих твои идеи. В Раде для Ильи совпало многое, что сейчас будоражило его и требовало срочных действий.

— Тогда я сам пойду! — вскипел хореограф.

— Сходить ты, конечно, можешь, но во-первых, ты ничего не получишь от этого похода; а, во-вторых, ты Раду-то спроси, она хочет прийти? Тем более на таких условиях, когда за нее кто-то просит? Не забывай, чемпионка у нас девушка гордая, со своими представлениями о правильном и неправильном.

Вика повела носком кроссовка, поглаживая ногу молодого человека, без лишних слов призывая, умерить гнев и общий накал и подключить здравый смысл.

— Да откуда ей знать эти подробности?! — Илья словно нарочно опустил замечание о том, что никто его просьбу не удовлетворит.

— А откуда у нас желтая пресса узнает о том, о чем и знать-то не должна? Найдутся добрые люди, расскажут. Ну, это если, внезапно, будет, о чем рассказать, что вряд ли.

— Да с чего ты взяла, что приглашения не будет? — удивился Ландау.

— Потому что его нет, — Домбровская стукнула кончиками пальцев по столу, — Ты же не думаешь, что администрация могла забыть всерьез о том, что из их стен вышла чемпионка всего и вся?! Заметь, это при том, что они помнят о Милке, которая ровно в той же мясорубке провернулась в тот же фарш, и зовут последнюю чуть ли не главной звездой и почетным гостем. Значит, Радочка у нас нынче официально персона нон-грата. И нас с тобой слушать никто не будет. Тем более нас с тобой, — неожиданно уточнила женщина.

— Это еще почему? — удивился Ланди.

— Потому что это мы запустили шум на весь интернет про предложение от “Липочек”,— спокойно сказала Домбровская.

Так она же отказалась?! — он и правда не понимает, в чем проблема.