Музыка лунного света

Она влюблялась в его стоны, в его желание отдаться ей, в каждое его движение. Словно каждым замедленным, исполненным наслаждения толчком он давал ей понять, как мучительно ждал этого момента, и хотел, чтобы это длилось вечно.

Они посмотрели друг другу в глаза, и Янн улыбнулся, не переставая любить ее.

Внезапно испытав оргазм, который, казалось, возник во всем ее теле — в венерином бугре, где-то в глубине ее лона, во рту, под пупком, — она почувствовала, будто кто-то потянул ее за ноги и увлек в глубокий колодец. Она лежала неподвижно, отдаваясь нахлынувшим на нее волнам. Она застонала. Это были вожделение и скорбь, облегчение и мука. Это был рай.

Янн не сводил с нее глаз и не переставал двигаться. Не переставал.

Когда волны страсти схлынули, Марианна засмеялась, сначала тихонько, а потом все громче, уже не сдерживаясь.

Янн посмотрел на нее, умерил свои толчки, улыбнулся и спросил: «Quoi?»[139] — но она не сумела сказать по-французски, что женщины, если не испытывают оргазма регулярно, начинают вести себя странно, и что она только сейчас это поняла.

Она засмеялась, погладила Янна по лицу, отметив его умное выражение, и произнесла голосом, который ей самой показался чужим: «Encore»[140]. «Я хочу всего сразу, Янн. Познай мое тело. Познай мою душу. Прямо сейчас».

Марианна встала и открыла окно. Шелковисто-прохладный, словно только что вымытый, ночной воздух излился на ее разгоряченную кожу, как снегопад из нежных, легких как перышко снежинок. Она сделала глубокий вдох.

Когда Янн кончил… Mon Dieu! Марианна и не представляла себе, как мужчины могут кончать. Это было… невероятно. Видеть, как Янн отдается в страсти, как он извергает в нее семя, стремясь проникнуть еще глубже, раствориться в ней, исчезнуть, а потом наблюдать миг, когда он успокаивается, возвращается в реальность, было равносильно наркотику. Как он смотрел на нее, как простонал ее имя!

— Можно я тебя нарисую, прямо сейчас? — спросил он, не вставая с постели.

— До и после? — спросила она по-немецки. — Хотите полностью изменить свой имидж? — произнесла она, подражая ведущей рекламного канала. «Такое у меня уже было, — подумала Марианна, — уже было».

Она подала ему изразцовую плитку, которая привела ее сюда, с изображением кердрюкского порта и маленькой красной лодочки под названием «Марианн».

— Поэтому-то я сюда и отправилась. Можно сказать, что твоя кафельная плитка меня сюда позвала.

Он привлек Марианну к себе и обвился вокруг нее; его теплые чресла прижались к ее попе.

— Здесь мы относимся к таким совпадениям серьезно. Очень серьезно, — подчеркнул он. — Это знаки, которые дает нам судьба.

— Именно таких знаков мне и недоставало.

31

Отвергнутый любовник должен заниматься чем-то монотонным и скучным до тех пор, пока не соберется с мыслями. Поэтому Симон тер шкуркой свой старый катер. Много часов подряд. Колетт не желала его знать.

Было это жарким, душным и влажным июльским днем, когда хочется, чтобы под вечер наконец разразилась гроза, из тех, что приносят с собой не только прохладу, но прозрения, откровения, мечты и с потоками воды обрушивают их в людские сердца.

Поль сидел на раскладном стуле. На лице его, как отпечаток козьего копытца в глине, застыло выражение самодовольства; он ощущал себя победителем.

— Любовь частенько выбирает извилистые дороги. Думаю, таких дорог даже больше, чем в Бретани.

Симон мрачно тер шкуркой.

— Вот взять, например, повара. Он думает, никто не знает, что он влюблен в Лорин, а ведь все это знают, кроме самой Лорин. А влюблена ли в него Лорин, она, наверное, и сама не знает.

— Тоже мне знаток женщин выискался, — проворчал Симон.

— Я делю женщин на три категории…

— Как всегда.

— Одни любят влюбляться. Другие любят в себя влюблять. А третьи…

— Вы с Розенн снова вместе?

— Отчасти.

— Иными словами — вы вместе спите.

Симон потянулся и поморщился от боли.

— Я ее любовник.

— Что? Да она же не ушла от Сержа!

— Он ей нравится.

— Но спит она с тобой.

— Это ей нравится еще больше.

— Слушай, неужели ты жизнь прожил и ничему не научился, Поль? Мужчин, которые преподносят себя как любовники, женщины серьезно не воспринимают. Поверь мне. Каждой женщине нужен мужчина, который сказал бы ей: «Ты нужна мне целиком, или давай расстанемся».

— Значит, ты теперь у нас в женщинах разбираешься? То-то я смотрю у тебя с Колетт не очень…

Поль не успел закончить фразу: во двор въехал Жанреми на мотоцикле.

— Ну вот оставь свой снисходительно-покровительственный тон и просвети его насчет женщин, Поль.

Жанреми поздоровался с приятелями и забрал мед, который отложил для него Симон и который нужен был ему для приготовления соусов, особенно любимых парижанами.

— Выпьешь сидра? — предложил Симон, пока Жанреми не сел на мотоцикл, но повар отмахнулся.

— Ты бы хотел стать любовником женщины, которую любишь? — спросил Симон у него из-за спины, словно из засады.

Жанреми перевел взгляд с Поля на Симона.

— Да ну, бред какой-то! Спать можно только с женщиной, которую не любишь, иначе свихнуться можно.