Музыка Океании (СИ)

— Спустя час после завтрака отпросись в туалет. Придумай что-нибудь. Что ты отравилась, или что месячные. Скажи об этом надзорной, тебе нужно как можно больше времени провести там. Только ровно через час. Если нет часов — считай секунды до три тысячи шестисотой. Пока не дойдёшь до тысячи — добавляй слово «тысяча» перед цифрой, чтобы счёт шёл ровнее и секунда действительно считалась за секунду.

Вестания кивнула, давая Кассандре понять, что осознаёт опасность и риски их будущего разговора. В этот момент надзирательница призвала их к построению, когда Кассандра удержала локоть Весты и шепнула её на ухо последнее:

— Сестре ни слова!

Вестания не собиралась посвящать Теренею ни во что серьёзное до тех пор, пока не будет точно уверена в плане побега. Тера слишком безответственная, наверняка проболтается или ляпнет что-то невпопад. Так сильно рисковать сейчас они не могли.

После обеда Вестания сделала ровно так, как ей сказала поступить Кассандра. Теренея была несколько удивлённой, когда Веста сказала, что чувствует себя неважно, но цель была достигнута — её привели в уборную на том же этаже, где находились комнаты всех заключённых женского блока. Одна из кабинок была занята, Вестания вошла в соседнюю.

— Ты опоздала! — Гаркнула на неё Кассандра сквозь стену настолько тихо, насколько было возможно. — Почти на пять минут!

— Прости, я… — Вестания хотела придумать оправдание, но в такой опасной ситуации счёт шёл на секунды.

Кассандра нажала на слив так, чтобы вода на время заглушила её слова:

— Мы ждём поддержки снаружи. У меня есть информация о том, что организованного отхода не будет, но здесь поднимется шум. Челнок будет захвачен, мы тоже сможем им воспользоваться.

— Когда? — прошептала Вестания, вода в сливе уже почти стихла.

— Не знаю, но скоро. Три дня, может пять. Нужно быть наготове.

— Кто помогает? Кто они?

— Смой воду, — шепнула Кассандра и заговорила только после того, как помещение опять наполнилось громким звуком. — Сопротивление. Я работаю на них. Здесь тоже. Вербую тех, кто сможет присоединиться. Хочу предложить это тебе.

Опять Сопротивление! Вестания ушам поверить не могла. Неужели шайка отчаянных повстанцев могла устраивать побеги из самой охраняемой в Ойкумене тюрьмы? И Кассандра — неужели она добровольно здесь оказалась с тем, чтобы найти несогласных среди заключённых Акрополя и устроить побег для них?

— Я пойду только с сестрой. — Сказала Вестания строго.

— Мала. Но если так считаешь, сама её настраивай.

Подумать действительно было о чём, но Теру она пока решила всё же не просвещать. Мысли постоянно путались в голове, больше всего хотелось провалиться в мягкие воды спирали, но реальность сейчас слишком требовала от неё быть начеку.

Акрополь не отпустит нас. Он не станет помогать в оформлении бумаг. Без его помощи я не смогу ничего оформить, пока нахожусь здесь. Можно дождаться мамы… если она приедет…

Слово «если» кольнуло под самое сердце. Сколько боли и сомнений Вестания испытывала от мысли о мамином здоровье, но страшнее всего был тот факт, что они могут так никогда и не узнать о её судьбе.

Когда она приедет, — решила подбодрить себя Вестания, — она сможет нас забрать. Если же этого не произойдёт, то мы так и останемся в Акрополе, будем работать на них. Возможно, они даже переведут нас из тюрьмы впоследствии… оставят на небольшой зарплате, но всё это бессмысленно, потому что из Термины мы никуда больше никогда не выберемся.

Она всё также не верила в сказки про Океанию, уж слишком она казалась нереальной и, даже если допустить её существование — запредельной. В жизни сейчас было гораздо больше реальных проблем, требовавших её внимания, и погоня за воздушными замками не была одной из насущных задач.

Если последовать за Кассандрой и сбежать вместе с Сопротивлением, то из одной тюрьмы сразу попадём в другую. Почему-то Вестания была точно убеждена, что взамен своему освобождению, они будут обязаны отдать долг активистам.

Что хуже? Остаться в правительственной тюрьме или в убежище преступников, которых могут в любой момент разгромить?

Голова буквально трещала по швам, а сердце рвалось на куски, когда она понимала, в какую сложную ловушку они попали.