Читаем Музыка созидающая и разрушающая полностью

Главной составляющей всей западной поп-музыки, без сомнения, является афро-американская «черная музыка». Она основывается в большей степени на ритме и мелодии, нежели на гармонии, привычной европейскому уху. Причем в «тяжелом» роке особенно заметно всевластие ритма (биг-бит). По словам С. Фрита, автора книги «Социология рока», высшей ценностью этой музыки является «не решение музыкальных проблем, не техническое мастерство исполнителя <...>, но эмоциональное воздействие, прямое выражение чувств музыканта», чем, собственно, и привлекают те же блюзы. Это в полном смысле слова «музыка представления», а не «музыка композиции». Но во всем важно сохранять меру, а этой меры в степени открытости выражения чувств «черная музыка» и, в особенности, танец не знают. По крайней мере, с европейской точки зрения. В то время как европейские танцевальные формы традиционно контролируют чувственную сторону танца, афро-американская музыка делает явной потенциально присутствующую в танце сексуальность, анархию эмоций, приветствуя и практикуя публичное выражение обычно интимных переживаний. Ник Кон в книге «Поп» с самого начала» верно пишет о том, что, когда Э. Пресли начинал вертеть бедрами, больше не было смысла думать о «лунном свете» и прочих «романтических» вещах.

К сожалению, авторы «умственных» пропагандистских статей о поп-музыке упорно стараются отвлечь внимание любознательной публики от того, что «поп» — больше, чем просто течение, это — образ жизни, о чем давно пишут западные исследователи. Иначе придется же выяснять, что это за образ жизни, какие духовные ценности столь настойчиво предлагаются нам авторами и исполнителями этой музыки.

Что касается нравственных ценностей, то с ними у поп-звезд отношения своеобразные. Так, один из участников группы «Роллинг Стоунз» (Ричардс) заявил в вынужденной беседе с адвокатом, что он не считает, что молодая женщина, имеющая на себе лишь покрывало, должна смущаться в присутствии восьми мужчин. «Мы не старики, мы не озабочены мелочной нравственностью». Бывший же «битл» Джон Леннон на обложке пластинки «Две девственницы» красовался вместе со своей второй женой Йоко Оно, что называется, в чем мать родила. Потому многие магазины на Западе продавали этот макет в дополнительной темной обертке. Да и за другими подобными примерами далеко ходить не нужно. Достаточно вспомнить про бытующие в среде западной поп-культуры словечко «групи», обозначающее «увлеченную» девицу, следующую в турне за поп-звездами, живущую и, извините, спящую с ними всеми сразу — все это вполне открыто.

Примером «рок-морали» могут служить и «битловские» песенки «Почему мы не занимаемся этим на дороге?» или «Давай соединимся» (на пластинках, выпущенных в СССР, стыдливо называемая «Встреча»), в которых приглашение к совокуплению выражено вполне ясно. Право, жаль, что, выпуская, наконец, пластинки «ливерпульской четверки», фирма «Мелодия» не снабжает их вкладышами с переводами наиболее популярных их песен. А то знакомство с «битлами» получается каким-то не совсем полным. И говоря об одной из самых популяр-пых и по сей день английских рок-групп с откровенно «уличным», задиристым темпераментом, о «Роллинг Стоунз», журналу «Юность» стоило бы сообщить своим молодым читателям и о том, что считал руководитель группы Мик Джеггер в 1969 году «основными аморальными вещами, которые допускаются в современном обществе». Его понятия о морали весьма своеобразны, так как среди безнравственностей он тогда числил «войну во Вьетнаме, преследование гомосексуалистов, незаконность абортов и употребления наркотиков». Обидно, что нам очень часто тычут в нос тем, что «рок против войны», что он находится «на службе мира», но что-то не торопятся сообщить о трогательной заботе того же М. Джеггера о гомосексуалистах и наркоманах. Да что забота! И сам М. Джеггер арестовывался за употребление наркотиков. Об обвинениях его, Джона Леннона и Брайана Джонса в наркомании много писали западные газеты. Пол Маккартни в свое время сам признался в употреблении сильнодействующего наркотика ЛСД, оправдываясь тем, что это якобы приближало его к богу. И я очень сомневаюсь в том, что ради высокой цели борьбы за мир нам нужно доходить до такой низости, как братание с гомосексуалистами и наркоманами,— чистое дело лучше делать чистыми руками.

А не то давайте вслед за ассоциацией «Рок-музыканты в борьбе за мир» создадим ассоциацию «Наркоманы в борьбе за мир» или «Душевнобольные в борьбе за мир». Почему бы и нет?

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотечка «В помощь художественной самодеятельности»

Человек и песня
Человек и песня

Предлагаемая вниманию участников и руководителей фольклорной самодеятельности первая часть книги фольклориста-этнографа Ю. Е. Красовской «Человек и песня» приоткрывает заповедную кладовую богатств части Русского Севера — Терского берега Белого моря.Самодеятельные фольклорные коллективы (детские, молодежные, взрослые) найдут в книге колыбельные, детские, игровые, протяжные лирические песни, исторические, хороводные, былину... Такие шедевры терского песенного искусства, как хороводная-игровая «Во лузях» и многоголосное эпическое полотно «Москва» («Город чудный, город древний»), в течение уже многих лет украшают репертуар известного самодеятельного ансамбля «Россияночка» ДК АЗЛК и теперь могут приумножить славу любого профессионального хора.Автор освещает многие стороны крестьянской жизни, специфики народного творчества, подходит к собиранию и изучению фольклора как к комплексной проблеме народоведения.

Юлия Евгеньевна Красовская

Музыка

Похожие книги

Песни, запрещенные в СССР
Песни, запрещенные в СССР

Книга Максима Кравчинского продолжает рассказ об исполнителях жанровой музыки. Предыдущая работа автора «Русская песня в изгнании», также вышедшая в издательстве ДЕКОМ, была посвящена судьбам артистов-эмигрантов.В новой книге М. Кравчинский повествует о людях, рискнувших в советских реалиях исполнять, сочинять и записывать на пленку произведения «неофициальной эстрады».Простые граждане страны Советов переписывали друг у друга кассеты с загадочными «одесситами» и «магаданцами», но знали подпольных исполнителей только по голосам, слагая из-за отсутствия какой бы то ни было информации невообразимые байки и легенды об их обладателях.«Интеллигенция поет блатные песни», — сказал поэт. Да что там! Члены ЦК КПСС услаждали свой слух запрещенными мелодиями на кремлевских банкетах, а московская элита собиралась послушать их на закрытых концертах.О том, как это было, и о драматичных судьбах «неизвестных» звезд рассказывает эта книга.Вы найдете информацию о том, когда в СССР появилось понятие «запрещенной музыки» и как относились к «каторжанским» песням и «рваному жанру» в царской России.Откроете для себя подлинные имена авторов «Мурки», «Бубличков», «Гоп со смыком», «Институтки» и многих других «народных» произведений.Узнаете, чем обернулось исполнение «одесских песен» перед товарищем Сталиным для Леонида Утесова, познакомитесь с трагической биографией «короля блатной песни» Аркадия Северного, чьим горячим поклонником был сам Л. И. Брежнев, а также с судьбами его коллег: легендарные «Братья Жемчужные», Александр Розенбаум, Андрей Никольский, Владимир Шандриков, Константин Беляев, Михаил Звездинский, Виктор Темнов и многие другие стали героями нового исследования.Особое место занимают рассказы о «Солженицыне в песне» — Александре Галиче и последних бунтарях советской эпохи — Александре Новикове и Никите Джигурде.Книга богато иллюстрирована уникальными фотоматериалами, большая часть из которых публикуется впервые.Первое издание книги было с исключительной теплотой встречено читателями и критикой, и разошлось за два месяца. Предлагаемое издание — второе, исправленное.К изданию прилагается подарочный диск с коллекционными записями.

Максим Эдуардович Кравчинский

Музыка
Ференц Лист
Ференц Лист

Ференц Лист давал концерты австрийскому и российскому императорам, коралям Англии и Нидерландов, неоднократно встречался с римским папой и гостил у писательницы Жорж Санд, возглавил придворный театр в Веймаре и вернул немецкому городку былую славу культурной столицы Германии. Его называли «виртуозной машиной», а он искал ответы на философские вопросы в трудах Шатобриана, Ламартина, Сен-Симона. Любимец публики, блестящий пианист сознательно отказался от исполнительской карьеры и стал одним из величайших композиторов. Он говорил на нескольких европейских языках, но не знал родного венгерского, был глубоко верующим католиком, при этом имел троих незаконнорожденных детей и страдал от непонимания близких. В светских салонах Европы обсуждали сплетни о его распутной жизни, а он принял духовный сан. Он явил собой уникальный для искусства пример великодушия и объективности, давал бесплатные уроки многочисленным ученикам и благотворительные концерты, помог раскрыться талантам Грига и Вагнера. Вся его жизнь была посвящена служению людям, искусству и Богу.знак информационной продукции 16+

Мария Кирилловна Залесская

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное