Музыкальная история средневековой Европы. Девять лекций о рукописях, жанрах, именах и инструментах

Слово «дискант» (discantus, буквально dis-cantus, пение отдельно) появилось, вероятно, в XII веке в качестве аналога греческого слова diaphonia. Порой оно могло обозначать просто полифоническую музыку. Называя Перотина «наилучшим дискантистом», Аноним IV, скорее всего, имеет в виду то, что голоса в органумах ритмически более согласованы, и их движение идет более синхронно, чем в мелизматических органумах Леонина. Органумы, видимо, предназначались только для украшения больших праздничных служб и требовали наличия лучших певцов. Для обычных служб, вероятно, использовались клаузулы – главным образом двухголосные[18] распевы различных слов из песнопений градуала и антифонария, позволявшие украшать распевами службы собора Нотр-Дам. Судьба клаузулы во многом схожа с судьбой раннесредневекового жанра аллилуйи. Довольно рано распевы клаузул стали подтекстовываться, и, таким образом, вырос целый жанр мотета (развитию которого посвящена отдельная глава). Также когда-то благодаря подтекстовке распевов аллилуйи появились секвенции. Жизнь жанра клаузулы оказалась недолгой: если для рукописей W1 и F клаузула – основной жанр, то уже в манускрипте W2 они заменены мотетами, и в последующих рукописях произведения этого жанра практически не встречаются.

Под словом «кондукт», говоря о школе Нотр-Дам, подразумевают примерно то же, что имеют в виду под словом «верс», говоря об аквитанской полифонии. Это разнообразные виды латиноязычной строфической песни. Как многоголосной (чаще всего двух-, но нередко и/или трехголосной, крайне редко встречаются и четырехголосные кондукты), так и одноголосной. Тематикой кондукты школы Нотр-Дам разнообразны: от праздничных, подобно органумам, до паралитургических размышлений о жизни. Существуют также и светские кондукты. Собственно, те же «голиардские песни», о которых разговор шел в четвертой главе, тоже кондукты, и многие из этих песен содержатся в рукописях школы Нотр-Дам. Тексты (и возможно, музыку) нескольких десятков кондуктов написал Филипп Канцлер (около 1160–1235) – известный французский богослов и канцлер Нотр-Дама. Его имя часто упоминается при разговоре о школе Нотр-Дам, наряду с именами Леонина и Перотина.

Один из видов одноголосных кондуктов даже самими средневековыми авторами рассматривался отдельно. Рукопись F завершается отдельной тетрадью, в которой собрано 60 удивительных одноголосных произведений, которые сейчас принято называть ронделями.

Рондели и танцы в церкви

Танцы в церкви – явление для России чуждое и малопонятное, тогда как в Западной Европе, например, в Испании, и сегодня можно найти отголоски прежней практики. А в XII–XIV веках эта традиция переживала свой расцвет.

Впрочем, и в более поздние времена – в XVI и XVII веках – авторы иногда с интересом, иногда с удивлением отмечали как само наличие традиции, так ее удивительную живучесть, несмотря на запреты. Жан Табуро (1520–1595), более известный по анаграмме Туано Арбо, автор танцевального трактата конца XVI века «Оркезография», писал, что «в ранней церкви был обычай, дошедший и до наших дней, танцевать под гимны веры, и его (этот обычай) все еще можно встретить в некоторых местах». И еще даже веком позже иезуит Клод-Франсуа Менестрье (1631–1705) писал, что «видел как в некоторых церквях на Пасху клирики брали за руки хористов и танцевали в церкви, распевая гимны веры».

Рис. 40. Начало 11 тетради рукописи F, лист 463.

Свидетельство Менестрье совпадает с миниатюрой, открывающей последнюю, одиннадцатую тетрадь, рукописи F, в которой собраны рондели. Менестрье также отметил еще одну особенность церковного танца – он исполнялся не круглогодично, а был связан, прежде всего, с двумя большими праздничными циклами – рождественским и пасхальным. К Пасхе был приурочен целый ряд торжеств, которые назывались «цветочными праздниками» – Festa Floralia / Festa Paschalia – выражения, которые можно нередко встретить в пасхальных ронделях.

Рождественский цикл был еще обширнее – начинаясь 6 декабря, дня святителя Николая, он длился до 1 января, «праздника дураков». В это время в некоторых больших соборах было принято символически выбирать епископом мальчика-хориста. И он в окружении других хористов, одетых как пресвитеры, обходил город, иногда восседая на осле. Часто эти процессии сопровождались музыкой. И именно скандалы, связанные с этими празднованиями в Нотр-Дам-де-Пари, так рассердили когда-то парижского епископа Одо де Сюлли.

К этому обычаю относились по-разному. Английский король Генрих VIII Тюдор (1497–1547) отменил его, королева Мария I (1516–1558) восстановила его и так далее. Второй Лионский собор, созванный в 1274 году, выразил общее предубеждение к этому обычаю и другим «сборищам в церкви», но эффект это осуждение вызывало иногда совсем иной.

Иоанн Перкхаузенский (ум. 1362), декан Мосбургского монастыря и автор одного из самых последних манускриптов, содержащих рондели, – Мосбургского градуала, писал: