Музыкальный инстинкт. Почему мы любим музыку

В действительности здесь тоже работают гештальт-принципы, позволяющие нам упорядочивать конфликтующие мелодии и гармонические потоки частей произведения Айвза. Мы слышим их отдельно, они не смешиваются так же, как элементы фуг Баха. Как выразился Роджер Скрутон, когда мы слышим два одновременно играющих коллектива у Айвза, мы понимаем, что «каждый из них наслаждается своей локальной гармонией, чем весьма удовлетворен».

Хотя композиторы и музыканты научились манипулировать принципами гештальта методом проб и ошибок, создается впечатление, что они разработали только самый верхний слой, под которым скрывается истинное многообразие музыки. Некоторые современные композиторы разобрали аппарат полифонии с целью создавать музыку, где отдельные голоса и мелодии погружаются под общую звуковую массу. В произведении Дьёрдья Лигети «Atmosphères» (1961), которое стало популярным после выхода фильма Стэнли Кубрика «2001: Космическая одиссея», инструменты одновременно исполняют ноты почти всего хроматического диапазона, создавая звуковые структуры, которые нельзя в полном смысле слова назвать аккордами, так как они подрывают все традиционные принципы мелодии, гармонии и ритма. Во вступлении произведения задействовано пятьдесят шесть струнных инструментов, при этом все играют разные ноты.

Сам Лигети описывает свою музыку через призму классической концепции полифонии, гармонии и так далее:

«Сложная полифония отдельных частей вписана в гармонично-музыкальный поток, где гармонии не меняются резко, но перетекают друг в друга. Одна четко различимая комбинация интервалов постепенно затуманивается и из этой туманной дали выступает новая комбинация интервалов, которая также постепенно принимает свою форму».

Но нет особого смысла в том, чтобы называть результат этой работы «полифонией», поскольку в ней невозможно различить голоса. Лигети написал партитуру разных частей и видел их своими глазами, поэтому продолжил воспринимать их как отдельные части; но слушатель не может воспринять их как реально существующие. Композиторы легко могут считать, что раз они распланировали некоторую музыкальную структуру, то она обязательно будет воспринята на слух. Но, однако, определяет структуру не партитура, а принципы звукового восприятия.

Случай Лигети нельзя рассматривать в рамках этого правила: неизвестно, стремился ли он к тому, чтобы слушатель воспринял четкие гармонические события в музыке. Говорят, что комплексная звуковая текстура «Atmosphères» создает акустическую иллюзию и заставляет слушателя слышать то, чего на самом деле не существует. С когнитивной точки зрения, однако, основной эффект этой плотной гармонической текстуры сплетает вместе все голоса в один блок изменяющегося звука – рокочущую, реверберирующую, гипнотизирующую массу волн. Оказавшись лицом к лицу с такой акустической сложностью, разум изо всех сих старается слепить звуки вместе и создает «объект», который, пользуясь терминологией Брегмана, можно назвать «перцептивно неустойчивым» – и оттого интересным. Эти плотные звуковые объекты могут претерпевать значительные изменения, например, один голос вдруг может на мгновение выделиться из общей массы – он «выныривает», если можно так выразиться, а затем снова тонет в океане звуков. Французский композитор Жан-Клод Риссе пользовался электронными альтернациями звука для создания этого эффекта в произведении «Inharmonique» (1977) для сопрано и звукозаписи.