MW-04-05

Первейшим ее атрибутом, без которого никогда она не стала бы "дурочкой-блондиночкой", это красота ее лица - вечно невинная физиономия с широко распахнутыми глазками, память которых хранит все тайны мира мужчин, сотни узнанных ею мужских тел, комплексов и мегаломаний. Это атрибут, очевидный настолько, что привлекательная дамская или мужская мордашка с сотворения мира всегда будет впереди. Гарольд Сигелл, на основании исследований, проведенных в США. еще в 1976 году показал, что красивое лицо обвиняемого существенно влияет на решение присяжных относительно длины срока наказания (более мягкие приговоры), а множество других исследований, проведенных во многих странах, бесспорно доказали, что люди с красивой внешностью как правило считаются более личностно ценными и интересными. На этом основывается вся исто­рия любовных отношений - одно из самых паскуднейших жизненных правил подтверждается фактом того, что истинную страсть пробуждают лишь красивые женщины и мужчины. Всем остальным остается лишь утешаться своими духовными, моральными, интеллектуальными и т.д. достоинствами, но каждый раз, когда они видят опережающего их на вираже красивенького дурачка с золотым перстнем и беззаботной грацией в танце - черная меланхолия гарантирована на неделю. Самая разумная женщина предпочтет мудрецу прилично выглядящего придурка (Налковска в "Дневниках": "Я готова отдаться по-всякому этому ничего не стоящему, но красивому господину"). Самый утонченный мужчина пригласит на танец красотку с куриными мозгами.

Вторым атрибутом "глупенькой блондиночки" становится ее оптимальное и молодое тело, само собой объясняющее, зачем Провидение сотворило именно такую анатомию, и пробуждающее в мужчинах звериные инстинкты. Причем, в каждом мужчине, от чистильщика сапог до профессора, выдающегося знатока теории относительности, ибо для каждого из них бесконечность значительно короче ног "блондиночки-дурочки". При­чем, в теории профессор имеет у нее значительно меньше шансов. Чрезмерный интеллектуал, не ограничиваю­щийся сплетнями и анекдотами, не излучающий на той же частоте сексуальной волны, что и "блондиночка-ду­рочка", может ее перепугать, потерять у нее собственный шанс и может быть отослан к более образованным, хотя и гораздо менее привлекательным физически женщинам, зато отвечающим представляемому им самим стилю и уровню беседы, она же подружится с придурочным болельщиком регби, отвечающим исключительно междометиями и являющимся для нее воплощением всех мужских достоинств. Но это вовсе не правило и совсем не означает, что если интеллектуалу, для которого тело "блондиночки-дурочки" всегда будет наркоти­ком, удастся овладеть им (гораздо чаще она отдается ему за деньги, либо ради его славы) тем самым скомпро­метирует себя. Ибо, с одной стороны наша сладенькая девонька слишком опытна в "ars amandi", чтобы не под­шучивать над эротическими попытками человека, знающего лишь несчастные, обязательные супружеские ор­газмы, но с другой стороны, весьма часто интеллигенты гораздо более изысканы и изобретательны в любви, чем придурки, надувающие свои мышцы в бассейне. Как таковых правил не существует - никто не ведает, ка­кое чудо в данный момент может притянуть "блондиночку". Но катастрофой становится супружество чрезмер­ного "яйцеголового" с этим секс-архетипом, случается, катастрофой немедленной. Дагмар Соренсее из Мальмё - о случае с которой оповестили все крупные пресс-агентства - обратилась в суд за разводом на следующий же день после свадьбы, поскольку ее муж, профессор истории, всю первую брачную ночь сидел на краю постели и так долго и нудно рассказывал о древних обычаях, имеющих отношение с этой ночью, что заснул сам.