МЫ

Месяц-пастух запрокинул свой красный башлык,
Возвращаясь в аул на пробудную встречу птиц. –
Облака за рассветный плетень зашли
Синим стадом его буйволиц.

Щиплет шерсть на матрацы туман,
Заплетает березка косички,
Спрыгнул с крыши облезлый барак,
Родные орлы в перекличке.

О, четки, янтарные четки мои,
Это вы мне нащелкали детство!
Старым коршуном грусть мои думы таит…
Где ты, мудрый, с легендами, дед мой?

В этот город взъерошенный, в этот город чужой,
Занесен я оторванной тучей.
Не сдержать мне медведицей, звездной вожжей
Табуны моих дней бегущих.

VI/1919 года

«На цыпочках день уходит…»

На цыпочках день уходит,
Шепелявит листва в зарю…
В закатную тайну исхода
Я свою жизнь растворю.

Буркой я ночь запрокину,
Опояшусь дымкой веков.
Растворюсь я в небесный иней
Туманов седых стариков.

Звездной молитвой прольется
Небо – священный Коран.
Я увижу, как облак пасется
Любимый Аллаха баран.

Буду мудрый пастух-скиталец
С новым безликим лицом,
Шарик земной на палец
Надену себе кольцом.

День присел за холмом на корточки,
Ветерок кувырнувшись затих, –
Только тело усталое корчится
На аркане раздумий моих.

А в небе на черной феске
Золотой полумесяц прикручен,
Это мой профиль резкий
Вычеканен четко на туче.

VI/1919 года

«Тоска на плетне лошадиным черепом…»

Тоска на плетне лошадиным черепом
Скалит зубы сквозь просинь в осеннюю даль –
Я не в горах затерялся ущельями
И не страхе желанном блуждает печаль.

То смиренной молитвой, то раскатным проклятьем
Я бегущую тучу бессильно ловлю…
Стучись мое сердце – трепещущий дятел,
Слезное небо к ресницах проклюй.

Разве арба проскрипит по Арбату,
Разве душу порадует ржаньем табун
В родимый аул бы, к вершинам горбатым…
О мысль на чужбине – крылатый скакун.

22/X 1919 г.

Лев Никулин

«Холодным и поздним апрелем…»

Холодным и поздним апрелем,
В еще несогретом лесу,
Мы будем бродить и застрелим
В кустах золотую лису.

Забьется дрожа и хромая,
От крова и боли слепа,
Но нежные зелени мая,
Уже для нее не тропа.

От рвущей и ранящей дроби
Она за кустами легла,
В последней, мучительной злобе
Кусая ружейный приклад.

Мы будем еще беззаботней
Бродить по весенним лесам,
И я – неустанный охотник,
И ты – золотая лиса.

Кропи же рубиновым током
Следов неприметный узор,
Встречай ненавидящим оком
Врага испытующий взор.

И падай в колючий шиповник,
От крови и боли дрожа,
Когда ненавистный любовник
Ответит ударом ножа.

«Если любовь ничего не сказала…»