Мы, Божией милостию, Николай Вторый…

– Аликс, Аликс, где ты? - При мысли о жене я громко и неприятно застонал. Послышался шум, и узкой рамке того, что я мог видеть наверху перед собой показалось женское лицо в прозрачном полиэтиленовом чепце и голубой марлевой повязке. Глаза с накрашенными ресницами смотрели на меня вопросительно и с некоторым удивлением. – Очнулся, в себя пришёл! – пропел мне над ухом высокий женский голос с немосковским акцентом. – Доктор, доктор, Иван Игнатьевич! Парень-то наш проснулся! Не зря значит… – Я услышал тяжёлые шаги, приближающиеся к моей кровати, и надо мной склонилось мужское лицо, тоже в повязке, но в очках и сине-зелёном колпаке. – Больной, вы меня слышите, – произнёс требовательный баритон. – Покажите глазами, что вы меня слышите. – Слышу, – ответил я; язык с трудом ворочался у меня во рту, а торчащую в нём трубку захотелось немедленно выплюнуть. – Ничего себе, вот это да, – продолжил баритон с лёгким изумлением, – вы пока лежите спокойно, не напрягайтесь, сейчас сестричка проведёт все необходимые анализы, и мы с вами поговорим. – Сестричка начала возиться вокруг меня, приговаривая нечто ласковое и убаюкивающее: – Проснулся, паренёк, проснулся, мальчишечка. А мы уже и не думали… Шутка ли, три месяца в коме, и без движения. – Я попытался повернуть голову направо, в шее моей что-то скрипнуло, и, не почувствовав боли, я увидел на расстоянии вытянутой руки выдвижной столик с какими-то квадратными приборами, на их зелёных экранах бегали весёлые точки и сновали вверх и вниз яркие линии. – Так, всё кончилось, ничего я не успел, – подумал я, и моя прежняя или, как посмотреть, настоящая жизнь показалась мне пустой и никчёмной. Но не успел я додумать эту грустную мысль, как опять раздалось шарканье, и целая группа сине-зелёных колпаков попало в поле моего зрения. – Больной, – произнёс тот же баритон, – Я ваш лечащий врач, Свирин Иван Игнатьевич. Помните ли вы, как вас зовут? – Преображенцев, Николай Алексеевич, 87-го года рождения. – Мой язык больно царапался о зубы и торчащую во рту трубку. – Я всё помню, прекрасно… Только расскажите, как я сюда попал и какое сегодня число? – 12 августа 2015 года, с утра было. А попали вы сюда в мае с тяжёлой черепно-мозговой травмой и вот почти 3 месяца находились без сознания. Операция на головном мозге у вас прошла успешно, но все наши усилия вывести вас из комы ни к чему не привели. Мы хотели уже отключить вас от аппаратов жизнеобеспечения, но ваш отец приехал из Новой Зеландии и настоял… и проплатил ваше содержание на полгода вперёд. – Где он? – Уехал назад, у него там работа по-моему. Велел немедленно сообщать, если будут изменения. Сейчас мы ему е-мейл пошлём. – Доктор, какой прогноз? – Прогнозы – дело неблагодарное. Это уже чудо, просто чудо, что вы оклемались и даже со мной разговариваете. Будете работать над собой, восстановитесь полностью. И запомните сегодняшнее число: 12 августа – это день вашего второго рождения. Ну, отдыхайте, – и головы в колпаках сразу исчезли.