Мы граждане царства небесного

За это Тимофей Каймакин не переставал хвалить себя. В юности, в школьные годы, после армии, друзья и товарищи, да и, что было весьма досадно, и девушки, почему-то считали Тимофея не то, что б неудачником, а просто середнячком не способным к чему-то серьезному. Тимофей запомнил на всю жизнь, как однажды первая красавица в их классе, Ксюша Веремеева, в которую, конечно же были влюблены все мальчишки, да и он сам, про себя «вздыхал» при виде ее, сказала ему с пренебрежением: «у тебя же как шло, так и ехало» …

Что шло и куда ехало, Тимофей так и не понял. Совершенно было непонятно и почему она так решила – он, как ему казалось, не подавал к этому поводов.

Но определение, хоть и не заслуженное, врезалось в память. После, уже через много лет, когда он стал твердо на ноги, имел уже свой автобизнес, как-то раз столкнулся с Ксений в городском парке, куда с женой привел сына на карусели.

Когда сын с мамой уселись в металлической коляске и понеслись по замысловатой траектории, сверкавшей огнями американской горки, пред ним предстала состарившаяся, в застиранном платье, обрюзгшая баба, потягивающая воскресным утром дешевое жигулевское пиво, продававшееся рядом в павильоне. Пиво продавали теплым, и Тимофей не любил его покупать в таких местах. То ли дело в недавно открывшимся Ayrshire-пабе…

– Привет, давно тебя не видела, – окликнула она его прокуренным голосом.

С трудом в ней узнал Тимофей свою школьную любовь. Он сконфузился.

– Как дела? Наших видишь кого-нибудь? – ответил Тимофей.

– Всех вижу, кроме тебя, – сказала Елена. – Я кондуктором в автобусном парке работаю – всех на линии встречаю. Ты, вот, что-то не попадался еще…

Тимофей на общественном транспорте не ездил – в их семье был серебристый Ниссан Мурано, который водил и он, и жена, но об этом тогда ему не захотелось говорить.

– Пешком хожу, – бросил он и поспешил встречать чуть покачивающуюся жену с восторженным от ураганного движения сыном. – От инфаркта.

После этой встречи, решил он подразузнать, как сложилась судьба у его одноклассников. Картина вырисовалась не ахти. Кто спился, кто сидел, кто без работы, кто без семьи, а кому и земля ужа стала пухом… Выходило, что лишь у него одного все в порядке: молодая красавица жена, любимый сын, стабильный бизнес и достаток.

Тогда, зауважал себя Тимофей.

– Что там у кого ехало? Главное – куда все приехало!

Все свои достижения, Тимофей Каймакин, небезосновательно, относил исключительно к своему трудолюбию и уму. К своей удачливости. Фарту жизненному. Сам всего добился – сам все заслужил.

И вот тебе раз! Пришла беда, и как говорится, никогда не бывает так плохо, чтобы не было еще хуже. Тимофей надеялся на свои деньги:

– все же, – думал он, – я подготовлен: смогу и лекарства дорогие покупать, а может понадобиться и за границей лечиться?

Но через три недели, после госпитализации сына, в его автосервисе случился пожар. Все же промаслено, везде бензин – недосмотрели, вот и пожар. Теперь, чтобы работать дальше требовался очень дорогой ремонт помещения, замена оборудования. А где деньги взять, если в семье и так уже беда во всех своих правах?

Три дня Тимофей провел дома, запершись и не отвечая никому.

– Думают – пью, пусть себе думают…

На самом деле, он это время усиленно работал. Головой. Мозговой штурм.

Тимофей просчитывал стоимость ремонта, возможность и окупаемость кредитов, даже пробовал просчитать вариант продажи своего «погорелого» бизнеса с целью перехода в новую сферу.

– Не может быть, чтобы выхода не было! Выход всегда есть, следует лишь постараться его найти, – твердил он себе под нос. – Я должен, я обязан, ради моей семьи, ради моего сына найти этот выход.

Перед глазами вставали картины голливудских блокбастеров: в них герой всегда находил выход из обрушившихся на него неприятностей и наступал хеппи-энд.

Но Россия не Голливуд, и жизнь – это не кино. Выход не находился.

На третий день на его сотовый позвонила незнакомая ему женщина и скорбным голосом сообщила ему о смерти его матери.

– Приплыли… – только и смог выдавить из себя Тимофей.

– Что – что? – произнес удивленный голос на другой стороне. – Вы придёте попрощаться?

– Ничего. Сейчас приеду.

Со своей мамой Тимофей общался редко. Они не враждовали, не ссорились, просто у него теперь, в последние годы было мало с ней общего. Мать к своей старости стала верующей и, по мнению сына, верующей чересчур и напоказ. Одевалась во все черное, в разговорах постоянно упоминала цитаты с вычурными именами святых, постоянно осеняла себя крестным знамением, а на постной пище – так и просто свихнулась.

Редька, да хрен, да еще какая-то книга – вот была суть жизни его матери в последние годы.

Жена Тимофея считала, что влияние бабушки на их сына может оказаться травмирующим.

– С ума сойдет ребенок от бабкиной болтовни, – как-то раз и навсегда твердо решила супруга.