Мы – грязь. Мы – цветы

Подснежник обратил внимание, что принца Идэна на главной платформе нет, скорее всего, он находится в машине, которая едет сразу за ней. Оставалось надеяться, что взрыв, который устроят Фиалка и Василёк, сможет выманить всех телохранителей за пределы защитных барьеров и подставит под удар гранатомётов. Следом нужно будет импровизировать. Если члены королевской семьи в панике подставятся под удар, закончить миссию будет просто, если же нет, то придётся самим штурмовать свадебную процессию, используя ранцы для гиперскачков в пространстве и расстреливать их из бластерного оружия.

Горн рассказывал Арувну, что его бывший одноклассник Изир, не задумываясь, застрелил двух невинных женщин лишь потому, что боялся раскрытия их вторжения на территорию королевского дворца. Подснежник старался себя убедить, что он тоже готов к убийству. Тем более, люди, на которых они собирались покуситься, вовсе не невинные овцы, а разрушители родной планеты, тираны, монархи, держащие народ в нищете и страхе, планирующие развязать войну и унести миллионы невинных жизней.

В голове засели мысли и о матери Изира. Почему Горн не поговорил с их общим товарищем, не прояснил всё? Мог ли Экболиум предать их, если узнал всю правду о трагических событиях, произошедших много лет назад? Сам Подснежник не считал Мака виновным в смерти Катрины Гримми. Разве мог он тогда спасти молодую женщину от шальной пули завистников? История помнит множество случаев, когда известных деятелей искусства, журналистов и прочих людей, имеющих силу слова в общественной среде, убивали. Бывало, что расстреливали в подъездах собственных домов. Артистов театра неоднократно убивали прямо на сцене. Разве можно быть полностью защищённым от всех опасностей этого мира? Есть ли в действительности такая вещь как судьба, рок, от которых не скрыться нигде? Философские вопросы, о которых можно бесконечно размышлять, так и не придя к однозначным выводам.

В ожидании часа атаки, Арувн пытался бороть скуку, подавлять собственное волнение. Он пробовал дозвониться до родителей вновь и вновь, проверял другие контакты из своей телефонной базы номеров, но ни от кого не получил ответа, ни на звонки, ни на сообщения. Подснежник набрал Горна. Гудки шли, но ответа и от него не последовало.

Правда, спустя несколько часов Мак перезвонил, Винберг набрал в грудь свежего воздуха:

– Как дела? Где ты? Я не нахожу себе места!

– Я на подходе к «Вазе», – отвечал голос командира, – занял позицию на возвышенности, наблюдаю через прицел оружия за нашим убежищем. Из-за забора слабо просматривается местность. Я видел королевских гвардейцев, которые сторожат главные ворота «Вазы», что происходит внутри и удалось ли кому-то покинуть убежище, мне не известно. Пока что.

– Горн, возвращайся. Если наши люди смогли уйти невредимыми, то тебе не зачем там задерживаться, а если их постигла злая участь, – Подснежник с трудом подавил порыв ярости смешанный с отчаянием от этих мыслей, – то тебе также нечего делать там.

– Я подожду ещё полчаса. Если гвардейцы покинут убежище, то я бегом исследую «Вазу» и вернусь к тебе, – отвечал Мак.

– Ты думаешь, что этого времени хватит? При любом раскладе они будут тщательно исследовать каждый уголок, в поисках любых сведений о нашей деятельности. Мне кажется, что через тридцать минут не стоит ожидать их отхода. А ты не успеешь вернуться, чтобы осуществить наш план!

– Полчаса, Арувн, я обещаю.

Горн повесил трубку: «Полное дерьмо, – подумал Арувн. – Командир непоколебим и упёрт, как всегда!»

Через обозначенное лидером Цветов время Подснежник с волнением вновь набрал номер Мака. Ответа не последовало. Может это и хорошо, командир спешит вернуться в водонапорную башню, поэтому не хочет отвлекаться.

«Подожду».

Прошло ещё три часа. Свадебная процессия королевской семьи показалась в трёх кварталах от заминированного перекрестка, завершая своё триумфальное шествие.

«Горну пора вернуться, пора! – Арувн был весь на иголках. – Я наберу его, не могу по-другому!»

И вновь только длинные гудки.

На удивление истерики не возникло. Подснежник пришёл к выводу, что смирился с тем, что судьба есть. И встречать её ему, скорее всего, предстоит в одиночку.

«Отец был прав, – промелькнуло в голове, – я уже не мальчик, а взрослый мужчина. У меня хватит духу совершить задуманное».

Когда кортеж из машин с платформой молодожёнов достиг перекрестка, оркестр и танцоры уже отошли от него, расходясь в стороны. Рядом с машинами оставались только гвардейцы королевы.

Прогремел невероятный взрыв. За столбами из огня и дыма было не видно ничего. Народ в панике стал разбегаться, из-за плотного скопления началась давка, кого-то повалили на землю, кто-то более удачно бежал от эпицентра взрыва. Когда дым рассеивался, и пламя угасало, Арувн начал разглядывать место происшествия через прицел модернизированного гранатомёта.